Все случилось как-то очень быстро и неожиданно.
Еще вечером, накануне того дня, когда стало известно о бегстве Тористина с товарищами, и Великий Иглон призвал свой народ лететь спасать Гнездовище, в Верхнем Городе царил абсолютный покой. Почти все его жители, кроме младенцев, их матерей, да немощных стариков, улетели на Большой Сбор в Главнейший Город. И две смены рофинов, оставшиеся следить за вулканом, заботили только последние страшные события, о которых уже было известно от гонцов Великого Иглона. Из-за этого утром, когда прибыли те, кто менял ночную смену, добросовестные стражи долго не могли разойтись, горячо споря, стоит ли считать жителей Гнездовища убийцами, или все же имела место роковая случайность?
Тогда-то и услышали они глухой рокот, зарождающийся в недрах вулкана.
Поначалу он не показался страшным – такое уже случалось время от времени. Но рокот нарастал с каждой минутой, окрестности стали содрогаться, и вся немногочисленная стража дворца выбежала на террасу, растерянно поднимая глаза на дымящееся жерло.
Так и не успевший смениться, старший орелин ночной смены быстро сообразил, что надвигается нешуточная катастрофа и принял командование на себя. Он немедленно отправил ореля из числа дворцовых стражников в Главнейший город за подмогой, другому велел оповестить местных жителей, а остальными усилил свой немногочисленный отряд, состоящий всего из двух смен, по десять орелей в каждой.
Вскоре к ним присоединились и старики, которые оставались в городе. Они едва держались на своих крыльях, но все же были полны решимости утихомирить распаляющийся вулкан. Вслед за ними прилетели орелины, оставшиеся дома из-за маленьких детей. Как только стены их гнездовин стали содрогаться от подгорных толчков, перепуганные матери похватали своих малышей и унесли подальше от города на изрядно обветшавшую безопасную площадку, обустроенную в незапамятные времена. Там орелины выбрали из своих рядов трех самых опытных, оставили детей на их попечение, а сами понеслись обратно в город, к вулкану. Общими усилиями, момент взрыва удалось немного отсрочить, но орелей все равно было слишком мало. Все они понимали, что вулкан им ни за что не покорится. Дым делался все гуще, а воздух горячее. Дыхание затруднялось, сил оставалось меньше и меньше. А, когда из жерла полетел липкий пепел, засыпая окрестности и оседая на крыльях, старший орелин ночной смены велел старикам и женщинам немедленно улетать.
Никто его, конечно, не послушался, но спустя совсем немного времени, стало ясно, что улететь придется всем. Залепленные пеплом крылья еле двигались, раскаленный воздух жег легкие, да и из жерла уже полетели в орелей первые огненные плевки.
Пришлось отступить.
Со слезами на глазах смотрели несчастные жители Верхнего Города на багровые дымящиеся языки лавы, с медлительной жестокостью слизывающие со склонов их общий дом. Старший рофин, бесясь от собственного бессилия и чувства невыполненного долга, едва отчистив крылья Серебряной Водой, несколько раз порывался лететь обратно. Его с трудом удерживали, успокаивали, а потом, с угасающей надеждой смотрели на восток, где находился Главнейший Город, недоумевая, почему помощи до сих пор нет?!
Уже и дворец, и площадь перед ним, включая окружающие её гнездовины, обратились в ничто, а растекающаяся лава неумолимо наползала на нижние ярусы города, когда над восточными склонами появилась стремительно летящая к месту катастрофы стая орелей.
Подобно гигантской туче, она быстро приближалась, по ходу разбиваясь на две части. Одна немедленно образовала огромное кольцо, замкнувшееся на максимально допустимом расстоянии от вулкана. Другая же присоединилась к горстке героически сражавшихся, но отступивших местных жителей, и занялась необходимыми приготовлениями.
Первым делом нужно было спасти запасы Серебряной Воды. По счастью, чаша с нею находилась на площади среднего яруса, куда лава еще не добралась, а от пепла её защищала каменная крышка. Согласно правилам, рофины опустили её сразу же, как только стало ясно, что извержение неминуемо. Поэтому вернувшиеся местные жители быстро разлетелись по уцелевшим гнездовинам, где собрали все пригодные сосуды и стали переносить Серебряную Воду на безопасную площадку. Для удобства, в большой каменной крышке, в самом её центре, находилась еще одна, поменьше. Орелям нужно было быстро открывать её, наполнять сосуд и тут же закрывать снова, чтобы пепел не успел попасть внутрь. Это, конечно, несколько замедляло процесс, но еще до того, как упрямо ползущая вниз лава достигла этого яруса, непрерывно снующая туда-сюда цепочка орелей успела перетаскать на безопасную площадку почти все запасы Воды.
Скоро туда стали подлетать первые пострадавшие –