Конечно, надобно следить за убывающей культурой, но нас не может не штормить – жизнь связана с литературой. Порой заносит пену-грязь на чистый лист иль монитор… И, лихо стихоматерясь, веду с собою разговор… Взбешённым психом иногда, как рубанёшь порочным словом – и легче; горе – не беда, и лечишься самоукором…
Пора продолжить про моё бездарно прожито́е время. В нём всюду грязное бельё, но память тащит это бремя… Во многом по своей вине, в срамной дыре вновь оказался… И, горько копошась в г…не, как лох последний настрадался. Она сумела обобрать умело, быстро, хладнокровно, в больную душу наплевать. Сошёл, как хмель, туман любовный…
Непросто жизнь с нуля начать, когда две трети жизни сзади, и так обидно осознать, что есть безжалостные ***ди… Для них живёшь, всё отдаёшь любя, реальность забывая… В итоге – только месть и ложь. Их женщина твоя родная вонзает, словно острый нож… Стремится больше заграбастать, чтоб ты, как бесприютный бомж, мог налегке за счастьем шастать…
Устал скитаться в пустоте, тлеть в суете будней банальных. Жаль, попадались всё не те мне женщины… Во мгле анальной опять оказывался я (пусть образ грубый здесь, но верный – прям из народа бытия… Вот так существовал прескверно).
Судьба явила снова милость – я перестал впотьмах скитаться и, выплакав несправедливость, смог кое-как слегка подняться… Забыто съёмное жильё. Жаль, не забыта ипотека. Однако новое житьё достойно будней человека. Из грязной выбрался норы. Люблю, любим, живу с улыбкой. И счастье нынешней поры надеюсь не назвать ошибкой…
Пусть ноет в глубине души, болят любовной раны шрамы – там, за окном, снуют в тиши снежинки у оконной рамы, порхают, как беспечный пух. Угомонился строгий ветер. Закат почти совсем потух. Спокойной жизни тихий вечер…
2019
Мотыльки
Непроглядная ночь, и бледны фонари.
Томно замерла жизнь в стылом мире.
Только ветер не спит, ожидая зари,
и ночник тускло светит в квартире.
День прошёл в маете, день прошёл в суете,
не развеяв неясной тревоги,
но танцуют снежинки, кружась в темноте,
устилая дороги…
Укрывая деревьев озябших тела,
невесомо порхают повсюду.
Прижимаясь к узорной прохладе стекла,
я печали на время забуду.
Их движенья невинны, чисты и легки —
под лучами оконного света,
трепеща, белоснежно кружат мотыльки,
но их песенка спета…
Безмятежен их непредсказуемый путь.
Очарована ночь снегопадом.
День, ушедший во мглу, мне уже не вернуть,
всё идёт предсказуемым ладом.
И пока в одиноком и стылом окне
не погаснет ночник до рассвета,
так и будут порхать и слетаться ко мне
мотыльки отзвеневшего