История Млечного пути. Артур Лидд

а не с помощью навигационной программы. Когда же нашел, а точнее почти споткнулся об него, то увидев, что с ним стало, просто упал рядом с ним на колени и взвыл от ярости и недоумения, а потом на несколько секунд просто впал в немой ступор. Я не мог поверить своим глазам. Квадроцикл был изуродован до неузнаваемости. Подобно реперу он был практически расплющен и вмят в каменистую почву Беты. На нем не то ехать, вообще нельзя было сказать, что за груда металла и пластика, лежала на холодных камнях в луче моего фонаря. Какую же мощь и силу необходимо было приложить, чтобы превратить машину, несущая конструкция которой состоит из прочнейших сплавов и весом в сто с лишним килограммов, в груду металлолома?

      Первая мысль, посетившая мою голову после нескольких секунд ступора, была о том, что теперь мне вообще не добраться до С-2. Квадроцикл был единственным звеном в цепочке моего возврата, и это было намного ужаснее, чем какие-то шаркающие ногами демоны за моей спиной. Вторая мысль была уже о том, что никакое природное явление не могло стать причиной уничтожения моего квадроцикла. Как бы это ни было абсурдно, но единственное логичное объяснение было только то, что это дело рук «кого-то» или «чего-то». Но кого? Или чего?

      Может и в самом деле мои страхи и страхи Марка вовсе не напрасны?

      Вот теперь точно паника. Смятение! Что делать? Как добраться до места высадки? Снова неудачные попытки связи с надеждой на чудо. Сколько же времени займет возврат к модулю пешком? Два часа? Три? Они точно не будут ждать меня столько времени.

      Поднявшись на ноги и, сжав кулаки, я заорал, что было сил и от этого отчаянного крика сконцентрированного внутри шлема у меня заложило уши. И я просто пошел. Пошел, шагая, сжав от обиды челюсти и чувствуя как куллеры системы вентилирования внутри шлема, пытаются выправить увеличенный уровень влаги из-за выступивших из глаз слез.

      Надежда на спасение была минимальна. Я точно помню подписанный мною за день до вылета контракт, где очень скользко и юридически грамотно был оговорен приоритет выполнения условий миссии перед жизнью исполнителей. Сначала сброс, потом спасательная операция. А значит, они взлетят без меня. Отсутствие члена команды больше пятнадцати минут после отданной команды руководителя работ, о подъеме на борт модуля, является причиной для вылета без него. Командир закончит работу, и только потом они вернутся за мной. Может быть вернутся. А это значит, что мне как-то нужно будет пережить сначала падение траулеров, которые, скорее всего, повредятся и произойдет радиоактивное заражение поверхности, а потом ночь.

      При радиоактивном заражении окружающей среды, защитный инженерный костюм сможет поддерживать жизнеспособность организма еще девяносто минут. Потом появятся первые признаки лучевой болезни, вызванной излучением. Тошнота и рвота.

      Рвотная масса будет скапливаться в пространстве шлема и если ее будет слишком много я либо захлебнусь ей, либо мне придется делать то, что просто противно представить,