Уэйнрайт аккуратно сел обратно в кресло. Повисла долгая пауза: он собирался с мыслями.
– Я создал «Страх в эфире» не только чтобы продвигать хоррор и фэнтези как таковые, но чтобы отдать должные почести произведениям, от которых, по моему мнению, все должны прийти в восторг. Фильмам. Сериалам. Музыке. Сайтам. Книгам. Я хочу покончить со стигматизацией хоррора и прочно вписать его в мейнстрим, чтобы весь мир увидел: нет ничего плохого в том, чтобы исследовать темную сторону, чтобы отдаваться неизведанному. И вот, поскольку надвигается Хэллоуин, я решил, что сейчас самое подходящее время напомнить людям, какой Сэм Мак-Гарвер обалденный. Напомнить им истории, заставившие миллионы читателей обделаться от ужаса. Дать им взглянуть одним глазком на писательскую кухню. И может быть, даже подразнить их вашим новым романом.
В комнате дома на другом конце города, на столе у панорамного окна, курсор на экране компьютера принялся мигать, мигать, мигать…
Сэм поморщился, ощутив, как сдавило грудь.
– Слушайте, Уэйнрайт, я действительно польщен. Честное слово. Это щедрое предложение.
– Вот именно, дружище. Так примите его.
– Просто сейчас мне необходимо сосредоточиться на новой книге. Давайте, наверное, потом, когда я закончу. Тогда уже похороните меня заживо и устройте стрим из гроба.
Тонкие губы Уэйнрайта плотно сжались. Он медленно кивнул – не соглашаясь с услышанным, а лишь признавая, что зашел в тупик.
Сэм ощутил внезапную потребность заполнить паузу.
– Просто неподходящее время. Прямо сейчас у меня трудный период.
– Вы заняты.
– Да.
– Пишете.
– Верно.
– И преподаете.
– Да, – ответил Сэм. Прозвучало это невыносимо фальшиво. Он и сам себе не верил.
Уэйнрайт поднялся с кресла, окинул взглядом голые обшарпанные стены кабинета восемь на восемь метров.
– Ну что ж… – Он протянул Сэму руку.
Сэм встал, ответил на рукопожатие:
– Спасибо за предложение, правда.
– Хм…
Сэм попытался высвободить свою руку, но Уэйнрайт лишь сжал его ладонь крепче. Легонько крутанул и перевернул руку Сэма ладонью вверх, обнажив покрытое татуировками изувеченное предплечье. Лиловые искры в карих глазах Уэйнрайта как будто засияли ярче.
Он усмехнулся:
– Соглашайтесь. Для вас это всего лишь два дня жизни, а для ваших фанатов – волшебный билет, шанс увидеть любимого мэтра в уникальной обстановке.
– В какой обстановке? Что вы задумали? – спросил Сэм, но Уэйнрайт уже открывал дверь в коридор.
– У вас в почте мое письмо, – бросил он через плечо. – Когда передумаете – а вы передумаете, – просто ответьте на него. Об остальном мы позаботимся.
– Я совершенно не… – начал Сэм.
Он обращался к пустому проему.
Уэйнрайт