Да, смешно. Ну, вернее, это для меня теперь – смешно. А вот для рядовых граждан законопослушной Швейцарии… Н-да.
Наконец один из них, как вижу – босс, лейтенант Густав Шварц, включает свет.
Катарина, ясное дело, просыпается. И визжит!
– Прошу вас, фрекен, не пугайтесь. – он делает жест ладонью, – И не кричите. Мы представляем Правительство. В частности, как вы, наверное, уже поняли – Спецслужбы. Мы должны задать вам несколько вопросов.
Слышу, как в коридоре отеля повыскочивших на новый визг Катарины злорадствующих соседок быстренько отправляют назад, по их комнатам, те бравые вояки, кто остался снаружи. Катарина пыхтит, сопит, хватается за горло. С одной стороны она – возмущена (Я приказал!), с другой – испугана. И вот она натягивает на себя простыню. (Спит она в одной старинной ночной рубашке. С кружевной оторочкой по горловине и рукавчикам.) Но на бледном лице первоначальной паники уже нет. Вероятно, поняла, что это – не новая бригада насильников. А просто, вот именно, агенты спецслужб:
– Что… вам от меня нужно?!
– Нам нужно знать. Не у вас ли сейчас находится, или сегодня находился, ваш знакомый. Инженер Стэнли Мёрфи.
– Вы что?! Спятили?! Стэн – здесь?! У меня? Ха! Все знают, что Стэн – в госпитале. В Бонне. И сколько он пролежит в реанимации без сознания, никто не знает! Так сказал профессор Либкнехт. Его лечащий врач.
– Словом, вы отрицаете, что видели его сегодня днём, или ночью?
– Я?! Да! Отрицаю! И как вам это в голову пришло?! Я – порядочная девушка!
– Не спорим. Но что вы можете сказать по поводу сегодняшнего инцидента? С Жаном Готье?
– Что сказать?! – её возмущение выглядит вполне естественным даже для меня, – А скромно вы эту гадость назвали! «Инцидентом!» Да он – сволочь! Мразь! Подонок! Ведь я ему – ни малейшего повода!.. А он… Повёл себя, словно взбесившееся животное! Скотина! Похотливая. Я и тогда ничего не поняла, и сейчас… Не понимаю. Вроде, такой интеллигентный, скромный…
– А как вы думаете, Катарина, не мог ли его… спровоцировать на такой поступок – ваш общий знакомый, Стэнли Мёрфи?
– Интересно, как бы он смог его «спровоцировать»?! Ведь он сейчас – за триста миль! Или… вы думаете, они на меня – поспорили?! Но… Ведь Жан был – трезвый!
– Нет, они на вас не спорили. Я имею в виду другое: не мог ли Жан… В момент нападения выглядеть, как… Одержимый? Словно его, как бы это сказать понятней, загипнотизировали? И он выполнял чей-то приказ?
– Хм-м… А интересная мысль. – садится поудобней моя Катарина на постели, ноги подтягивает под себя, хмурит бровки, но в простыночку этак сексапильно кутается – это у всех женщин получается на «автомате», – Да. Мне показалось, что Жан… Ну да – одержим! Словно эта мысль – овладеть мной! – заглушает всё! И голос рассудка, и обычную его сдержанность и порядочность… Я думала, если честно, что он пьян! Или накурился чего, или обкололся! Но его обследовали при мне! И ничего в крови не нашли! И судмедэксперт признал его вменяемым. Так