– Вы приехали не в санаторий, а в немецкий концлагерь, если вы надеетесь из него выйти, то выход из него есть лишь один – дымоход! Добро пожаловать в Аушвиц! – при последних словах он показал на трубу из которой валил дым.
Он пошел вдоль шеренги вальяжной походкой, руки у него были за спиной. Он равнодушно смотрел на узниц. Он остановился возле Альмы, посмотрел прямо в её глаза и снова громко сказал:
– Евреи и коммунисты, шаг вперед! Выйти из строя!
У Альмы сердце екнуло от страха она поняла, что ничего хорошего они не обещают людям, которых они назвали, что скорей всего их сразу же убьют. Она понимала, что эту участь ей не миновать, ведь она – еврейка. Возможно, они даже узнают кем она была, ведь её арестовали прямо чуть ли не на сцене. Её имя гремело на всю Европу, она ведь была второй скрипкой Европы, виртуозно играя, на этом инструменте, у неё даже был свой собственный оркестр. И сейчас когда этот немец смотрел ей прямо в глаза, она поняла, что он точно узнает кто она и какого она происхождения.
Никто так и не вышел из строя. Тогда он начал просто указывать пальцем на людей, чтобы они вышли из строя, многие сопротивлялись, говоря, что они не евреи и не коммунисты. Таких буйных выводили те самые солдаты, которые стояли впереди строя. Подойдя снова, к Альме он опять посмотрел ей в глаза и она подумала, что всё – это конец, но он отвел взгляд на девушку, которая стояла рядом с ней (это была мама близнецов). Он приказал ей выйти вперед, но она не стала сразу выходить, она сказала, что она не еврейка и не коммунистка. К ней подошли солдаты и схватили её под руки и поволокли вперед, она начала кричать, чтобы её отпустили и что они ошибаются, что она никакого отношения к евреям и коммунистам не имеет, но её никто не стал слушать.
Тех, кого комендант вывел, построили спиной к остальным, кто остался в шеренге. Комендант встал напротив чуть поодаль от солдат и взмахнув рукой, отдал им приказ – стрелять. Воздух содрогнулся от звуков выстрелов, люди которых расстреляли мгновенно упали на землю и были уже мертвыми, но автоматчики со свойственной немцам педантичностью добивали лежачих на земле женщин, как им казалось подававшим признаки жизни.
Все, кто стоял в шеренге переглянулись с диким ужасом в глазах, и все сразу поняли, что они будут следующими, только чуть позже, может быть для них фашисты придумали другую смерть более извращенную.
Глава вторая
После расстрела Альму и остальных узниц заставили отдать все вещи охранникам, потому что у многих людей особенно у тех, кто прибыл не из тюрьмы, а из оккупированных фашистами территорий, были с собой чемоданы с вещами. Ведь им сказали, что их будут переселять в Германию, а оказалось, что их привезли в Аушвиц. Во дворе возле бараков, были горы из вещей людей,