Изданный баталером Новиковым-Прибоем роман «Цусима» долго определял самое негативное отношение к командующему и старшему офицерскому составу царского флота в полном соответствии с линией партии. Факты же показывали иную картину: Рожественский прекрасно осознавал, что ждет эскадру, но ослушаться императорского указа было смерти подобно, и даже мысль об этом не могла прийти в голову. Будучи тяжело ранен, он покинул вместе с оставшейся командой горящий флагманский броненосец «Князь Суворов». Матросы переправили его в бессознательном состоянии на миноносец «Бедовый», надеясь прорваться на нем во Владивосток, но, получив очередной японский снаряд, корабль потерял ход и был окружен японцами, которые пленили всех оставшихся в живых, включая находящегося без сознания командующего.
Есть еще один роман на эту тему – «Порт-Артур» советского писателя Степанова, где коменданта крепости генерал-лейтенанта Стесселя обвиняют в предательстве. Если бы он не сдал крепость, по сути дела оставаясь обезоруженным и без провизии, японцы просто расстреляли бы всех ее защитников. Да, генералы и адмиралы не были Нельсонами, Ушаковыми, Суворовыми, Скобелевыми, но дело знали и исполняли как могли. Как-то осталась в стороне фигура главнокомандующего, родственника царя генерал-адмирала Алексеева, который виновен гораздо более обоих подчиненных ему командующих. Он во многом тормозил развитие боевых действий и, по сути дела, отдал боевую инициативу японцам совершенно добровольно.
Но вернемся к нашему основному повествованию. За кормой «Пятигорска» рядами стояли новенькие изделия японского автопрома, готовые к отправке на экспорт в страны Персидского залива. Старший стивидор приехал на мини-мотоцикле, оставив ключ зажигания в замке, как поступал всегда, притулив свой персональный транспорт возле парохода. В Японии на мерах предосторожности никто не зацикливался, и оставление машин и мотоциклов с ключами в замках было массовым явлением. Никто не покушался на чужую собственность, не принято это у них, в частных домах двери стеклянные, как и в магазинах и офисах. Тем временем одному из великовозрастных