– Ну Вы же первый трижды Герой в стране, вы должны показать пример, рассказать, как вы добились таких выдающихся результатов. Вдохновить воинов и трудящихся на новые подвиги.
И, в конце заседания или премьеры, обязательный фуршет или просто застолье, знакомство с примой или просто симпатичной особой, нацелившейся на двойной оклад директора завода и отдельную, пусть и служебную, квартиру. Собственно, из-за этого Петр выбрал ресторан на окраине, неподалеку от мест обитания, чтобы его поменьше видели в тех местах, где вновь и вновь будут пытаться заставить его выйти на сцену и говорить никому ненужные словеса, отвлекая его от своих мыслей, расчетов и дел. Больше всего третировали партийные чиновники и женщины от Мельпомены.
Петр ворчал, после каждого такого приглашения:
– Как добился, как добился? С трудом! Если им правду рассказать, то хрен поверят! За все приходилось платить нервами, приговорами и сроками. Чуть высунешься, так и норовят по башке чем-нибудь стукнуть! «Нарушил то, не доложил туда-то, не получил разрешения на…». Пытаются регулировать процесс и держать руку на пульсе, при этом, кроме как вставлять палки в колеса, сами ничего не умеют, бестолочи.
С женским полом в Москве тоже ничего не получалось. Его одногодки либо еще учились, либо были призваны в армию. А институты из Москвы были все эвакуированы. Чаще всего на него обращали «пристальное внимание» «слегка подержанные» дамы неопределенного возраста, которым требовалось обратить на себя внимание, что они еще в самом соку. Или войти в определенный круг. Этим они буквально отпихивали тех, кто, может быть, мог бы добиться гораздо большего. Но тут сказывалось то обстоятельство, что в МАИ практически не принимали девушек, а если такие и попадались, то это были либо чьи-либо «дочки», либо они быстро становились замужними дамами в чисто мужских коллективах. И быстро привыкали к повышенному вниманию со стороны мужчин. Плюс к этому высокая занятость мешала личной жизни. Прокалываться, как это уже было несколько раз, Петр не хотел. Плюс, из-за занимаемых постов и имеющихся званий, настрой у всех женщин, с кем доводилось общаться, был слишком решительным и радикальным, а надевать дополнительный хомут он пока не рвался. Он был молод для этого. Я был в курсе того, что в 45-м он женился в первый раз на стрелке-радистке из соседнего штурмового полка. Но брак был коротким и печальным. В самом начале 46-го ее не стало, последствия ранений, полученных в мае 45-го. Вспоминать об этом отец не любил.
Ну и еще один момент, который помогал ему сохранять необходимую дистанцию: он не употреблял спиртное, вообще. За все время было два таких случая, один из которых закончился неприятностями. О втором он иногда вспоминал, и даже выяснял где и что делает та самая «нимфочка». Она оказалась замужней, и он поставил на этом эпизоде точку. Сам я за него в этом отношении не волновался, что будет, то и произойдет. От судьбы не