– Здравия желаю, тащ полковник! – живо взобравшись по песку и часто дыша, приветствовал Клевцов. – Видели?
– Видел, видел.
Мы с переводчиком переглянулись, как бы на своем уровне обмениваясь впечатлениями.
– Воюем, тащ полковник! – В голосе Клевцова угадывалось мнение обо всех нас, штабных, которые не воюют.
– Что-то не вижу сбитых самолетов, – вполголоса, словно Атеф мог его понять, буркнул Веденин. – Потери есть?
Загорелое лицо Клевцова сразу стало серьезным.
– Одиннадцать человек личного состава. Прямое попадание в землянку. Мы сейчас там были: жуткое зрелище, каша…
– А говорите «воюем», – помрачнел Веденин и отвернулся.
– Мы, тащ полковник, – кашлянув, сказал Клевцов, – мы собирались сейчас парочку батарей проверить…
– Непременно! – кивнул Веденин и, глядя, как они удаляются той же мелкой суетливой побежкой, крикнул вслед:
– Только осторожней! Не подорвитесь тут!
На бегу Клевцов беспечно махнул рукой, однако в плечах его застыла тревога.
Атеф неуютно поглядывал вокруг:
– Поехали, мистер Веденин!
Потоптавшись возле одной из воронок, словно что-то прикидывая, Веденин не сразу кивнул и молча полез в машину.
Неподалеку на песчаном бугре располагалась одна из батарей прикрытия. Это была батарея крупнокалиберных спаренных пулеметных установок. Газик остановился внизу. Заметив мощную фигуру майора, нам навстречу вытянулся стройненький лейтенант. Он сделал строгое лицо, но глаза его смеялись.
– Молодец! – помял Веденин ему плечо.
Я запнулся, решая, как точнее перевести, но лейтенант, командир батареи, понял и так.
– Страшно небось было? – не отпуская его, подмигнул Веденин.
Лейтенант, ему от силы было двадцать два года, вопросительно посмотрел на меня и, услышав перевод, яростно замотал головой.
Мы обошли установки. Солдаты следили за нами, не покидая своих боевых постов. У них были усталые закопченные лица.
– Ну, как стрелял? – спросил Веденин одного.
Я перевел на английский и, видя, что он не понимает, повторил по-арабски. Говорил я, правда, немногим лучше Веденина.
– Так все время и стрелял? Без перерыва?
– Нет!
– А когда? – допытывался Веденин, делая знак Атефу, который пытался подсказать.
– Когда самолет был внизу.
– На какой высоте?
– Сто метров.
– С каким упреждением?
Солдат знал и это.
– Ну что ж, – поднял голову Веденин, оглядывая остальных, старавшихся услышать разговор. – Шукран, куллю квайс! (Спасибо, все хорошо!)
Все заулыбались.
Позади грохнуло, так что под ногами вздрогнула земля, и тут же кто-то пустил в небо пулеметную очередь.
На территории роты