Папа был молодой, высокий, красивый, пьяный. Мы с ним вдвоем куда-то летели на самолете. В воздухе, чтобы покурить, он взял меня с собой в туалет. Когда вышли, у дверей поджидала бортпроводница. – На борту курить запрещено, – сказала она строго. – Ребенка укачивает, – объяснил папа. – Мы вместе ходим рвать.
Проводница поджала губы, сощурилась, но ничего не ответила.
Меня, действительно, укачивало. В самолете и даже в одесском 18-м трамвае, что от вокзала ходил вдоль всего берега к 16-й станции Большого фонтана, где у деда и бабушки была дача. Домик, сложенный своими руками из ракушечника, стоял на склоне прибрежной балки. Улицы назывались Ореховая, Абрикосовая, Долгая… Балка уже вся поросла фруктовыми деревьями и виноградом, и, когда я влезал на конек шиферной крыши, видно было лишь, как ветер катит зеленые волны листвы. Однажды дед решил, что надо тренировать мой вестибюлярный аппарат. Мы с ним сели в трамвай и поехали вдоль берега. Меня быстро укачало и тренировки прекратились навсегда.
Как-то летом папа с товарищем взяли меня на прогулку в Стрыйский парк. Папа был молодой, высокий, красивый, пьяный. Папа и мама снимали в Москве комнату у метро «Аэропорт», а я с бабушкой и дедушкой – мамиными родителями – до восьми лет жил во Львове. Мама с папой приезжали на праздники и в отпуск, а папа еще и в командировки. Часто не один, а с сослуживцем. Останавливались у нас дома. В тот раз папа привез мне пластмассовую ракету. Ракета была полая, через сопло надо было залить внутрь воду и насадить сопло на насос, вроде велосипедного, прижав зажимом. Следовало закачать в ракету воздух и отпустить зажим. Сжатый воздух выталкивал воду и реактивная тяга подымала ракету над землей. Мы взяли эту ракету в парк, чтобы испытать в полете. Однако оказалось, что раздобыть в парке воду не так просто. Рядом был пруд с лебедями, но за ограждение они все же не полезли. А запустить ракету им хотелось не меньше, чем мне. Наверное, даже больше. Это было время самых ярких успехов советской космонавтики. Выход нашелся. Они открыли бутылку с пивом, которая была с собой, и залили пиво в ракету. Воздух был накачан, зажим открыт. Из сопла вырвались хлопья белой пивной пены и ракета полетела в небо – все выше, и выше, и выше…
Два эскалатора
До восьми лет я жил с бабушкой и дедушкой во Львове, а потом переехал к маме и папе в подмосковный Подольск, где папа получил квартиру. В поезде со мной путешествовало