Напротив книжного магазина красовался ювелирный. Завидев скидки до восьмидесяти процентов, такой опытный кобель, как Тим не смог удержаться.
– Ген, я на минуточку, ты не против? – он по-детски составил брови домиком.
– Ладно, я пока книги посмотрю, – махнул на него рукой. Все равно же все нервы вытреплет, если не скупит половину уцененных украшений…
На удивление вместо привычной тишины, в книжном играла тихая музыка, стояли столы, за которыми можно было посидеть и просто спокойно почитать, не покупая книгу. Неужели «европейские традиции» добрались и до Руси-матушки?
Понимая, что раньше, чем через полчаса Тимура не увижу, прошелся мимо книжных полок, взял томик Гете и заказав у девушки кофе, сел читать.
Не знаю сколько прошло времени, но у пацана, проходящего мимо меня, упал большой атлас мира. Он нес целую стопку и, верхняя из книг, соскочив, задела мою чашку, а пролившийся кофе нещадно испортил жизнь Иоганну Вольфгангу.
– Ah du schwein! (Ах ты, свинья! (нем.)) – невольно вырвалось у меня. Не хотел я мальца, конечно, свиньей называть, но…
– Fahr zur hölle! – практически без акцента, мальчишка послал меня к черту.
– Ты знаешь немецкий? – я удивленно поднял глаза от книги и наконец-то увидел его лицо.
– У нас, в семье, немецкий – второй язык, – слегка задрав носик, ответил паренек. Все бы ничего, но это был я сам, лет так десяти. То есть, не буквально я, конечно, но… Лицо точно мое, даже нос также морщит. – Не переживайте, это моя вина и я заплачу за испорченную книгу и ваш кофе. Что, кстати, читали?
– «Фауста», – не задумываясь ответил, рассматривая его лицо.
– «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» мне понравилось больше, – спокойно сказал он, поставил свою стопку книг на стол и ушел обратно к полкам.
Я потер виски, активно моргая. Книги, все так же, лежали на столе, но я изо всех сил надеялся, что схожесть нереальна. Этого не может быть! Мне показалось. Сейчас подойдет обычный мальчишка, как сотни других на улице и все станет нормально…
– Вот, возьмите, а кофе принесет официант. Еще раз извините, я не хотел… – паренек, все так же беспощадно похожий на меня, протянул мне «чистого» «Фауста» и еще одну книгу, подхватил свою стопку, испорченного Гете и пошел к кассе.
– Подожди, – я вскочил с места и догнал его. Ощущение, что все это сон, окончательно укрепилось в моем сознании, но и на сказку было похоже не меньше. Я перехватил у него книги и предложил. – Давай помогу? А залитого «Фауста» я сам оплачу.
– Зачем? Его же я испортил, – пожал он плечами.
– Да нет, это я кофе неудачно поставил, так что сам виноват, – ответил, усердно моргая, в надежде, что видение меня все-таки отпустит.
Пока мы ждали своей очереди, чтобы не стоять молча и не тонуть в собственных мыслях, спросил:
– А чем тебя «Театральное призвание» зацепило?
– Гете повествует в нем ту часть немецкой