Наследниками Князя после его смерти стали триста сорок два дракона, которым он был отцом и наставником. Они почитали его как Бога и не могли смириться с тем, что люди убили его. Они перестали раздавать благословения, как это делал Князь, и с тех пор “невероятная сила” считается утерянной. Люди были злы, что не могут получить благословение, и их злость разрослась настолько, что они стали истреблять драконов – детей, внуков, всех, кто мог передать благословение и не делал этого. С недавнего времени считается, что все драконы истреблены, и последний из них был убит в глубине горной гряды Жаналыкхтар, и на всех шестистах восьмидесяти четырех его костях была построена академия Кхара-Тау, в которой мэтр, убивший дракона, передает свои знания подрастающему поколению.
В подрастающем поколении вырастают как фанаты драконов, так и ужасные скептики. Но, возможно, если бы Эмилия Арте не хотела захватить место матери клана, она бы никогда и не обратила внимания на эту историю.
– Хочешь сказать, что получить благословение можно буквально… из любого дракона?
Гарцин утвердительно кивнула. Тогда Эмилия самодовльно хмыкнула, поднялась с пола, застеленного мягким красным ковром, выдвинула ящик стола и извлекла оттуда старенькую фигурку натиатского дракона – длинного, скрученного в яркую спираль, с мощной мордой с длинными усищами и совсем без крыльев. Драконы так никогда не выглядели, однако натиатцы всегда изображали их именно так. Эмилия сдула пыль с фигурки и грохнула ею о тумбочку.
– Даже с этого?
Гарцин состроила страдальческое выражение от того, как Эмилия жестоко обращается с антиквариатом и древними символами.
– Технически… ты можешь это сделать, – снова кивнула Гарцин. – Но тебе нужно верить в то, что у тебя получится.
– Верить, как ты?
– Вроде того.
Эмилия сдвинула брови и деловито оперлась о стол. Дракон на тумбочке стоял неподвижно среди сваленных в гору учебников, блокнотов и кистей для макияжа.
– И ты хочешь сказать, что ты даже ни разу не попыталась?
Гарцин только пожала плечами.
– Я не гонюсь за могуществом, – просто ответила она. – В отличие от тебя.
Эмилия улыбнулась, потому что это не прозвучало так, будто подруга пытается ее упрекнуть, но все равно отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Эмилия многозначительно пожала плечами и принялась иронично причитать.
– О, ну кто же виноват, что у госпожи Соргиной нет наследника? У нее уже мог быть ребенок моего возраста, но она как всегда решила, что лучше накормить свиней, а теперь она никак не может забеременеть.
– И что? – спросила Гарцин. Она не была частью клана, и Эмилия даже не удивлена, что ей до ее проблем дела никакого нет.
– А то, что если я одолею госпожу Соргину на дуэли, матерью клана могу стать я.
Гарцин приподняла бровь; она совсем ничего не понимала.
– Это круто?
Эмилия цокнула и закатила глаза.
– Да, Гарцин, это круто. А теперь объясняй мне, что делать с этой штукой. – Эмилия указала на статуэтку дракона, которая как сиротка ютилась на тумбочке.
– Ей нужно… – Гарцин неопределенно поводила руками, изображая круг. – Пространство.
Эмилия столкнула все с тумбочки, и оно с грохотом повалилось за кровать и на пол, отчего Гарцин сморщилась. Эмилия торжественно поставила фигурку дракона на тумбочку, оставив перед ней место для подношений.
– Так?
– Так, – сокрушенно кивнула Гарцин.
– Хорошо.
Гарцин редко видела Эмилию такой воодушевленной, особенно если дело касалось драконов или чего-то еще, во что она буквально две минуты назад не верила.
– Как я должна понять, что… – Эмилия неопределенно указала на фигурку дракона, теперь выглядевшую сироткой на путой тумбочке. – Ну, что готово.
– Твоих подношений и уважения к нему должно стать “достаточно”, – Гарцин сделала особенный акцент на последнем слове, показав кавычки руками.
– Ага…
– Достаточно по твоим ощущениям.
Эмилия скривилась в непонимании.
– Ты должна верить, что сделала для этого дракона достаточно много, чтобы он подарил тебе свое благословение.
– Понятного мало, – она уперла руки в бока. – Ладно. Пойду выберу для него что-нибудь.
00 Не трать пудру на ящерицу
Эмилия сжала в пальцах конец палочки