Нэнси открыла дверь в элегантном темно-синем платье с запа́хом, кожа на ее загорелых ногах была идеально гладкой, а светлые волосы струились по грациозным плечам. Держа в руках бутылку вина и пару подарков для детей, я влетела в прихожую.
– Дети в постели. Уже слишком поздно, чтобы читать им, – заявила она.
Я всегда придумывала разные истории, чтобы рассказать племянницам перед сном.
– Можно мне просто забежать и поцеловать их?
– Давай, – натянуто улыбнулась она. – Только быстрее.
Стараясь прошмыгнуть мимо нее, я заметила в ее взгляде легкое неодобрение. Нэнси поняла, что я не переоделась к ужину. Она свято верила, что переодеваться к ужину – очень важно, чтобы добавить новую главу к этому дню.
– Не переживай, – сказала Нэнси, когда я жестом указала на свои джинсы, – лучше подумай, что ты действительно забыла сделать? – с улыбкой спросила она и мягко подтолкнула локтем, хотя с удовольствием бы отхлестала меня розгами.
– Ох, да, прости! – Я сбросила туфли и помчалась наверх, чтобы поцеловать Ханну и Матильду.
Через несколько минут я присоединилась к Нэнси на кухне, на столе были безукоризненно разложены выглаженные льняные салфетки и столовый сервиз белого костяного фарфора.
– Тебе чем-нибудь помочь? – спросила я, прежде чем добавить, что очень вкусно пахнет.
– Нет-нет, садись. – Нэнси открыла дверцу холодильника, которая была вся увешана фотографиями детей и их произведениями искусства, и достала бутылку белого вина. Она наполнила наши бокалы, попутно сетуя, что если мой брат не придет домой вовремя, то ужин сгорит. Ник – юрист. Его специализация – разводы.
– Нэнси, он всегда возвращается так поздно? – с беспокойством спросила я.
– Всегда, – ответила она. – Он живет в своем «кровожадном» офисе.
Пока Нэнси потчевала меня рассказами о скандале с учителем музыки Ханны (Ханне семь лет, Матильде – четыре), мои мысли блуждали вокруг Мэган. Как бы мне хотелось, чтобы она была с нами сегодня вечером. Я часто думаю о ней. Возможно, она, как отец и Ник, сделала бы успешную карьеру адвоката или была бы больше похожа на меня? Когда я услышала, что поворачивается ключ в замке, Нэнси застыла, глядя на часы. Ник влетел в коридор, сбросил с себя куртку, ослабил узел галстука и водрузил свой портфель на кухонный стол, извиняясь передо мной за опоздание. Нэнси подхватила его портфель и приказала повесить пиджак на вешалку.
– Ты купил молоко?
Выражение его лица говорило само за себя: он забыл.
– Николас! Я не смогу завтра приготовить детям нормальный завтрак!
После того как он извинился, она разрешила поцеловать себя в щеку.