Но все-таки я переборол смущение перед научной аудиторией и заговорил:
– Лет пять назад я редактировал статью одного иностранного журналиста о том, что цветущий планктон убивает животных, причем не только тех животных и рыб, которые поедают его, но и тех, которые иногда просто находятся длительное время среди скопления цветущего планктона. На калифорнийском побережье отмечались случаи смерти среди людей, которые употребляли в пищу отравленные ракушки. Я хорошо помню эту статью, там приводится еще несколько случаев влияния цветущего планктона на другие организмы.
– Черт возьми! – закричал Роберт. – А ведь ваш фээсбэшник прав! Жгутиковый планктон способен вырабатывать различные яды – алкалоиды, смертельные для живых организмов. Эти ваши контейнеры вызвали местное цветение планктона, красную чуму. Вот что хотите вы вкупе с Сашовым преподнести людям!
Сергей подошел ко мне, дружески треснул меня по плечу так, что я от удара даже немного присел, потом обнял, нахмурился, после опять просиял и, наконец, высказал вывод, уже сделанный мною мысленно:
– Возможно, именно от взаимодействия с цветущим планктоном погибли аквалангисты и передохла рыба в бухте. Необходимо провести дополнительные исследования воды.
***
Снова и снова уходил в море «Дельфин», снова и снова работали центрифуги, микроскопы, химические анализаторы. Сергей ходил, как студент в стройотряде: яростный, худой, осунувшийся и неустающий. В очередной раз поругавшись с капитаном «Русалки», он ринулся в радиорубку, куда от российской стороны имели доступ только я и Сергей. Я успел его перехватить, когда он, ругаясь вполголоса и шепча проклятия в адрес всех администраторов в мире, открывал дверь в радиорубку.
– Сергей, послушай, – обиженным тоном заговорил я, – ну я-то, можно сказать, автор идеи, имею право знать, подтвердились ли мои предположения?
Сергей посмотрел на меня невидящим взором, затем его взгляд постепенно прояснился.
– Прости, дружище. Конечно, ты имеешь право все знать первым. Но дело в том, что однозначного ответа пока нет. Мы обнаружили тринадцать видов алкалоидов в пробах воды и в телах микроорганизмов. Почти все они ядовиты и опасны для человека. Но они растворены в морской воде в очень низкой концентрации, а в микроорганизмах имеются в очень малых дозах. Человек отравится ими, лишь если выпьет по меньшей мере полтора галлона морской воды. А чтобы получить отравление от попадания внутрь микроорганизмов, он, как кит, должен съесть фунтов шесть отравленного планктона. Допустим, что у одного из аквалангистов