В двери его дома никто не стучался. Его никто не тревожил. Никто никуда не
звал, не отягощал его своими просьбами. Мир Виталия был тих и безмолвен, но именно в этой, казалось бы, непроницаемой тишине, затаились, пока ещё не рождённые, готовые к пробуждению: и звуки, и голоса, и вскрики, и даже громы и не только земные, но и всей вселенной. Иногда он встряхивал голову – ему казалось, что он услышал какой-то звук. Действительно что-то прогрохотало за окном. Но это была проезжающая по дороге машина. Виталию же, подумалось, что это приехала Анна из очередной своей поездки. Он встрепенулся, побежал к дверям и, открыв их, стал вглядываться в ночную темень. Но на улице никого не было. Машина, давно завернув на другую улицу исчезла. На небе сверкали звёзды, но их сияние было каким-то тусклым и не привлекательным. Вдруг подул сильный ветер, подняв невидимую пыль и
деревья, наклонённые над Виталием, тревожно затрепетали. Шумно зашелестели листья, словно дрожа от страха, и их боязливая дрожь передалась Виталию. Он резко закрыл двери и побежал в спальню. Ему показалось, что у окна стоит Анна. Виталий хотел шагнуть к ней, но не мог сдвинуть ноги, они словно одеревенели и не сгибались. Занавески окна зашевелились и потянулись к нему. Виталий упал, потеряв сознание. Ветер ещё долго играл занавесками, сильной струёй проникая в дом через форточку, но Виталий этого не ощущал.
12
Прокурор, приятный мужчина средних лет, высокого роста, с полукруглым, симметричным лицом, обрамлённого невысоким лбом, чёрными глазами, с небольшим, едва заметно искривлённым носом и редкими усиками, в красивой прокурорской форме, прочитав постановление о задержании Виталия, посмотрел на серьёзного, готового ответить на все вопросы, по поводу задержания, следователя.
– А Вы сами верите, Шарапов, в то, что человек, подавший заявление о розыске своей жены, может быть подозреваемым по факту её исчезновения? – спросил он.
– Безусловно – ответил Шарапов – иначе я к Вам и не пришёл бы.
– Но Вы же знаете, что в нашем деле ошибаться нельзя. Любая ошибка такого рода, оканчивается не просто извинением, перед человеком, которого необоснованно обвинили, но, порой и потерей должности.
– Прекрасно понимаю. Но мной уже проведено ряд следственных действий. Подозрение подкреплено некоторыми уликами.
– Вот именно – некоторыми. По закону мы имеем право, держать под стражей подозреваемого всего три дня. Если Вы, Шарапов, в течение этих дней не найдёте существенных улик, немедленно освободите его, и извинитесь перед ним. В этом случае ваша честь может