– Что Тетерин-то сказал? – спросила осторожно мама.
– Сволочь, даже не посмотрел в мою сторону. Я сказал ему, что раненым солдатам положена помощь. Семья голодает. Он буркнул счетоводу: «Выпиши три кило муки за наличный расчет». Гад, попался бы он нам на фронте. Я говорю, не с наживы приехал, где у меня деньги? Да и три килограмма не спасут. Увидит он меня еще.
Папа замкнулся. Встречался с немногими вернувшимися с войны мужиками. У них с нашим соседом, тоже фронтовиком Евгением Енягиным (по-деревенски – Еня), возникла идея научиться валять валенки. Обувь на севере стоит выше еды и одежды. Зимой – тем более. Недаром пуще всего боятся в холод подмочить или заморозить ноги. Их прежде всего отогревают, добравшись до тепла. Не только наша семья, вся деревня поизносилась. Не осталось умелых и сильных мужиков для катания валенок. Старик Влас знал эту премудрость, да сил не имел и инструмент давно забросил. Изготовление валенок требует не только умения и инструментов, но и большой физической силы. Енягин пришел с войны раньше папы после сильной контузии и ранения в руку. Папа мог стоять только с помощью костыля, но руки были крепки, чтобы отбивать и пушить шерсть с помощью специального приспособления. Это своего рода лук с тетивой из витого бычьего ремня. Удар по туго натянутой тетиве специальной деревянной ручкой вызывает ее долгое колебание. Касаясь свалявшейся шерсти, колеблющаяся тетива разделяет и разбрасывает шерстяные волокна. Шерсть становится почти воздушной, легкой, как облачко. Только такая шерсть после многократного мокрого сминания становится ровным, прочным и мягким войлоком в форме валенка. Специальные колодки и клинья позволяют придать валенкам нужную форму и размер по ноге. В отличие от заводских валенки ручного изготовления отличаются легкостью, эластичностью. И дольше не изнашиваются. В них шерсть сохраняет все природные качества, держит тепло, остается эластичной и в то же время пропускает воздух настолько, чтобы нога не потела.
Несколько вечеров папа с Еней брали уроки у деда Власа, собирали по деревне завалявшиеся инструменты, восстанавливали утерянные детали. Потом яро взялись за работу и наша изба пропиталась запахом мокрой шерсти, влагой от кипятка и сушки сформированных валенок в русской печи. Когда наши мастера сбивали шерсть в плотный сформированный войлок, стукотня слышалась на полдеревни.
В семье впервые у каждого из нас появились свои валенки. Полдеревни обзавелись зимними обновками. Мастера брали за свою продукцию по-божески. Платили им без таксы, кто чем мог: картошкой, капустой, грибами, мукой, шерстью.
Папе дали вторую группу инвалидности. Несколько раз он ездил в Вельск менять гипс. Нога срасталась с трудом. И все равно срослась плохо, папа прихрамывал всю жизнь.
Как-то зимой председатель колхоза Тетерин пришел в наш дом:
– Хватит шабашничать, иди в овинах зерно сушить.
Папа