После этого сообщения в грузовике началась паника. Пассажиры перекрикивали друг друга. Одни предлагали немедленно выбираться из машины и разбегаться врассыпную, другие тут же принимались доказывать, что в машине оставаться безопасней по причине того, что водитель сейчас наверняка начнет петлять в разные стороны, и снаряду останется мало шансов угодить в нее.
Второй снаряд разорвался рядом. Он хоть и не попал в идущую впереди машину, но, взорвавшись прямо перед носом грузовика, заставил водителя немедленно остановиться. Им, следом идущим, пришлось сделать то же самое. Как только машины остановились, люди, охваченные ужасом, толкая друг друга, ринулись к выходу. Ольга Игнатьевна принялась трясти сонного Витальку. Тот, проснувшись, увидел заветную шкатулку в руках мамы и тут же принялся реветь, протягивая к ней руки со словами «мое».
Мама отдала ему шкатулку, и взяв на руки, стала пробираться вперед, строго приказав детям держаться возле нее. Из передней машины тоже повалил народ, а бомбежка, тем временем, усиливалась. Неприятель выпустил подряд еще три снаряда, и до выбирающихся из машин, донеслись предсмертные вопли людей, находящихся на улице.
Они почти выкатились из машины вместе с рвущейся наружу толпой, и Ольга Игнатьевна снова принялась кричать, чтобы ни Зина, ни Костик не отдалялись от нее с Виталиком.
– Бежим все вместе! – крикнула она в ухо Зине, стараясь перекричать шум толпы. – Вон туда – и указала налево, куда ринулось меньше всего народу. Они бежали и старались делать это как можно быстрей. Зина и Костик то обгоняли маму, то вновь отставали от нее. Ольга Игнатьевна с Виталиком на руках выдохлась первой.
– Все, больше не могу! – сказала она, и со слезами опустилась на снег.
– Мама, давай его мне! – крикнула Зина. – Беги, доченька сама, тебе с ним не справиться! – ответила Ольга Игнатьевна. – Я только передохну минутку и догоню вас. Костика не потеряй!
Зина послушно кивнула, и, догнав брата, взяла его за руку, на ходу разъясняя указание мамы.
Снаряд настиг их через некоторое время, и, разорвавшись на глазах у Ольги Игнатьевны прямо в том месте, где находились дети, поверг ее в ужас. Она попыталась подняться и побежать вперед, туда, где только что мелькали две родные, удаляющиеся от нее фигурки, которые она, все еще сидящая на снегу, не выпускала из вида, но ноги ее не послушались. А дальше, она как в тумане увидела, что к ней подбежал какой-то высокий, бородатый мужчина, подхватил на руки Витальку и потянул ее за руку, со словами «бежим скорей, чего расселась!», но, так и не сумев ее поднять, припустился вперед с мальчиком.
Она простерла руки им вслед. – Куда? Куда? – и испуг, потерять еще и Витальку, вмиг поднял ее на ноги.
Она, задыхаясь от усталости, настигла их у самого спуска в овраг, и не имея сил окликнуть мужчину, схватила его за развевающуюся полу пальто.
Он обернулся.
– Ага, встала, значит, ну бежим! – и, обогнав ее в последнем рывке, первым стал осторожно спускаться по крутому спуску в овраг, крепко прижимая к себе