Красота утренней и вечерней зорьки, а именно в такое время они рыбачили, не ускользала от его глаз. Мишка любил поделиться впечатлениями чаще с Парфёнычем, уже привыкнув к его обращениям, тогда как дед Иван ограничивался только поддакиваниями. Дома, бабке, Мишка не уставал обстоятельно «на сто раз» рассказывать про рыбалку.
Вечерело. Лёгкий ветерок разогнал надоедливых комаров и донёс привычный запах реки. Мишка и Парфёныч сидели рядом и, любуясь золотой рябью, почему-то молчали. «Ты, это, «милдруг», учись хорошо, старайся, – неожиданно вдруг сказал Парфёныч, – и бабку свою береги, а то, не дай Бог, она сковырнётся (он так и сказал «сковырнётся») – некуда тебе идти, интернат – дело худое. Очень береги!» – изменившимся голосом подытожил Парфёныч. Мишка взглянул на Парфёныча и остолбенел – Парфёныч, такой умный и умелый, беззвучно плакал, губы дрожали, и слёзы текли по щекам, как бывало у Мишки и других ребятишек. Мишка недоумевал: все прошлые рассуждения о бабках и дедах в момент рухнули, и он не знал, что делать, и, как назло, так надолго запропастился ушедший за прикормкой дед Иван. Безмятежно плескалась река, и тягостное безмолвие повисло в воздухе. Из-за куста наконец вышел дед Иван и со словами: «Ну, ну! Все там будем», – похлопал Парфёныча по плечу. «Пойду я», – отозвался Парфёныч и, собрав пожитки, стал подниматься по крутой тропинке на берег. «Пожалуй, пойдём и мы, – позвал дед Иван Мишку, но, увидев его немигающий изумлённый взгляд, объяснил: – Понимаешь, недавно Парфёныч свою бабку потерял». «Где?» – оторопело ляпнул Мишка и сразу же понял, что сказал какую-то глупость. «Умерла она, вот человек и горюет», – объяснил дед Иван. Они собрали всё в рюкзак и стали подниматься по той же тропинке.
Конечно же, не знал Мишка, да и не мог знать, что всю жизнь он в мыслях будет возвращаться к этому случаю, и слёзы горечи от потери близкого человека будут хранить его от разных глупостей и соблазнов.
Сейчас же, шагая по тропинке за дедом Иваном, он дал себе твёрдое обещание, что бабку свою будет беречь, правда, он не знал, как это будет делать. «Ну, наверное, надо слушаться», – размышлял Мишка, еле поспевая за дедом.
На этом история Мишки не заканчивается. Она заслуживает внимания. Продолжение можно прочесть в журнале «Страна Озарение», №№ 58, 60, 61.
Пальма с розами
Наш двор – уютный, маленький, всего на два дома – был отгорожен яркими заборами – с одной стороны низким, от детского сада. А под прямым углом (отделяла их узенькая дорожка), почти примыкая – от школы. Да и сам двор, располагаясь на последней улице малюсенького города, являлся «оплотом» цивилизации – за домами пылила просёлочная дорога, а за ней, по весне благоухая черёмухой, сиренью, дикой яблоней, по косогору теснились частные огороды с небольшими домами послевоенной постройки: архитектурные «находки» в виде колючей