– Ксюша, идем. – Мама не заметила – или сделала вид, что не заметила, – взгляда хозяйки дома и подтолкнула меня вперед себя.
Крепко сжимая лямку рюкзака и стараясь не думать о том, что нам здесь не рады, пошла в сторону дома.
Внутри он оказался еще шикарней, чем снаружи. Дорогая мебель, ковры из натуральной шерсти, диковинные статуэтки, изысканные вазы. У меня глаза разбегались от изобилия богатств, расставленных везде, где только можно и нельзя. Больше всего мне понравились картины. Пейзажи гор, нарисованные масляными красками, выглядели очень реалистично.
Тетя повела нас на второй этаж и указал на двери, противоположные друг другу.
– Ваши комнаты, дорогие мои.
Мне показалось, что она вот-вот подавится собственными словами, но нет, Рима по-прежнему держала лицо.
– Спасибо, Рима, даже не знаю, что бы мы без вас делали. – Мама грустно улыбнулась.
– Ну что вы, – тетя махнула рукой, – мы же одна семья.
Закатив глаза, не стала досматривать этот спектакль и, коротко поблагодарив, скрылась за одной из дверей, но не успела она закрыться, как вслед за мной влетела мама, пылая праведным гневом. Все это произошло так быстро, что я не успела осмыслить столь резкую перемену в ее настроении.
– Ксюша, ты как себя ведешь? – шепотом кричала мама, отчитывая меня, как маленькую девочку.
– Не понимаю, что я такого сделала? Или мне нужно было поклониться ей? Если ты не заметила, тетя Рима с удовольствием выгнала бы нас отсюда, у нее на лице все написано, – психанула я, откидывая рюкзак на кровать.
Мама не на шутку разозлилась. Впервые в жизни она подняла на меня руку и залепила громкую пощечину. От обиды из глаз брызнули слезы.
– Ты не у себя дома и должна проявить уважение, а не уходить, хлопая дверьми! Что о тебе подумают люди? Что скажут обо мне и твоем отце? Что мы не смогли воспитать тебя! – она по-прежнему не кричала, но лучилась недовольством.
Мама покраснела от злости и, не говоря больше ни слова, вышла из комнаты, оставив меня пребывать в шоке и плакать от обиды. Не только она потеряла мужа! Я потеряла отца, дом, жизнь! Но никому нет до этого дела!
Глава 3
Душа горела от обиды не меньше, чем лицо от пощечины. Слезы градом катились по лицу. Я отказывалась понимать, за что мама решила воспитывать меня таким способом. Я никому и слова плохого не сказала, не перечила и даже приняла новые правила жизни. Мама отказывалась видеть, что мне тоже плохо. Она погрязла в своем горе, позабыв обо мне.
Я тоже скучаю по отцу, по моему папуле, защитнику и помощнику. Ее горе не больше моего, и это не дает ей права бить меня. В сердце крепко поселилась обида. Будь я совершеннолетней, ноги бы моей здесь не было. Я хотела остаться в родных краях, хотела учиться, общаться с подругами. Мама моей лучшей подруги предлагала остаться у них, пожить до поступления, но моя мама отказалась оставлять