Здесь от крови, пролитой в камнях.
Здесь прогрета телами земля,
На ромашках уснувших бойцов,
И чуть слышно листвой шевеля,
Шепчут сказки им ветки дубов.
Желтой иволги тоненький плач,
Об убитых напомнит порой,
Время им и судья, и палач,
Вместе спят здесь и трус, и герой.
Здесь в обнимку ночуют враги,
Позабыв, где чьи кости лежат,
До конца здесь отдали долги,
Души канувших в вечность солдат.
«Буря волны в берег бьет…»
Буря волны в берег бьет,
Звезды в тучах прячет.
На пригорке огонек за стеклом маячит.
Ждет девчонка у крыльца своего супруга —
В дальний путь она давно проводила друга.
Каждый вечер второпях свечку зажигает,
Машет в море огоньком, мужа ожидает.
Капает слезами воск, заливая плошку,
Освещает за окном милому дорожку.
Ту дорогу среди скал, где прибой грохочет…
Голова, уже седа, позабыть не хочет.
Ломоть хлеба на столе, молоко в кувшине.
Сгинул милый и давно прах лежит в пучине.
Светит тускло огонек, воск на свечке тает.
От причала до крыльца тропка зарастает.
Отрывок из баллады
Там камень покрытый мхом,
В землю живую врос,
Трава серебрится кругом,
Покрытая каплями слез.
Плачет о воинах лес,
Листвой шелестя вдали.
Не чувствуют мертвые вес
Укрывшей их кости земли.
На камни не бросят тень
Призраков грозных полки…
Как только померкнет день,
Из праха встают они.
«Вспыхнет небо на заре алым цветом…»
Вспыхнет небо на заре алым цветом,
Взвизгнет пуля, пролетев рикошетом.
Сердце прыгает в груди от испуга —
Ведь суконная шинель – не кольчуга.
И ни славы для тебя, ни почета.
Только кровь и грязь, да треск пулемета.
В чем же ты моя душа виновата,
Что оружие твое – бинт да вата?
Тлели танки на полях догорая,
Ты лежала на траве молодая.
Ты лежала в мураве умирая —
Догнала тебя, сестра, пуля злая.
Нет ни мужа у тебя, нет ни свата,
В чем же ты, моя душа, виновата?
Закует поля в броню ночью стужа,
И замерзнет под тобой с кровью лужа.
Похоронный наш отряд всё старухи,
Обессилили давно бабок руки.
И могилка для тебя мелковата,
Что поделать? Такова смерть солдата.
Не упало в борозду еще жито,
Не целованной сестра, ты, убита,
Не расти теперь, душа, твоим детям…
Мы крестом твою могилку отметим.
«Отшумела летняя гроза…»
Отшумела летняя гроза.
– Захвати, – шептал ей. – Пожалей. —
Шелестел