– Я знаю, – негромко, но твёрдо сказал Лотарио, и глаза его недобро прищурились.
– Ты?! Знаешь?! – вскинулся кардинал-епископ и всем туловищем повернулся к собеседнику; кожаное сиденье под ним скрипнуло.
– Да, – кивнул Лотарио, – знаю.
– И… И что же?!
Лотарио взглянул на него.
– Давайте не будем торопить события, ваша милость. Я, разумеется, всецело вам доверяю, но… Поймите меня правильно, я просто не хочу давать преждевременных обещаний. Заранее обнадёживать. Мне надо ещё раз всё тщательно проверить и… И подготовить. Так что… Вот дьявол!!..
Каррука накренилась столь сильно, что попутчиков кинуло друг на друга – повозка свернула с центральной, гладко вымощенной Сакра Вйа на улицу, ведущую к Септизониуму, и сейчас же запрыгала, заскакала по ухабам и рытвинам, с плеском вваливаясь в глубокие ямы, заполненные чёрной жирной водой. Деревянный кузов повозки болезненно застонал, заскрипел всеми своими суставами. В окне, загораживая собой серое небо, тошнотворно закачалась, кренясь из стороны в сторону, мрачная громада Колизея.
– Так это серьёзно, мой мальчик?!.. – хватаясь за всё подряд руками и всё равно на каждом ухабе неизбежно соскальзывая с сиденья, воскликнул Октавиано. – Ты… Ох, дьявол!.. Ты действительно знаешь, как э-э… как найти управу на Йоханнеса?!
– Да, ваша милость!.. – Лотарио успел уцепиться локтем за подоконник, и потому его положение было гораздо устойчивей, чем у кардинала-епископа. – Знаю!.. – он упёрся ногой в обитую дорогим узорчатым дамастом стенку повозки и недобро усмехнулся в усы. – Я знаю, о чём можно по душам поговорить с кардиналом Йоханнесом! С этим добрым пастырем с Целийского холма…
Зал для выборного консисториума располагался на третьем, самом верхнем, этаже Септизониума в южном, наиболее сохранившемся, крыле здания. Эта часть древнего нймфеума, построенного, по преданию, тысячу лет назад императором Луцием Севером, меньше всего пострадала от набегов варваров и ещё несла на себе следы былого великолепия эпохи расцвета Великой Ромы. Стены и высокие сводчатые потолки залы были расписаны искусными фресками, пол украшала ажурная мозаика, выполненная из кусочков цветного мрамора и смальты. Впрочем, стены были изрядно закопчены, а роскошная мозаика местами грубо поцарапана и даже выкрошена, но общего впечатления от залы это, как ни странно, не портило. Не портило его даже отсутствие статуй в многочисленных и также отделанных мозаикой экседрах. Напротив, последнее обстоятельство оказалось как нельзя кстати для пёстрой многочисленной толпы кардинальских охранников, слуг и прочей челяди, к назначенному