В то же время пространство у Стены Плача – очень намоленное место, и это чувствуется, со всего мира сюда стекаются люди с огромной болью и в последней надежде быть услышанными…
Выйдя из иудейского квартала, я отправился вверх, к храму Гроба Господня. Храм был построен в 335 году царицей Еленой, матерью императора Константина. Поделенный между шестью конфессиями, он сегодня является величайшей святыней христианского мира – неделимый, как 33 свечи в одной связке, символ Его земных лет и нашей внутренней целостности.
Добрая женщина подарила мне платок и просила приложить его к Голгофе. Мое внутреннее впечатление самое невероятное – чувство перевернутого с ног на голову мира. Точка пересечения миров и безумие всего, что мы в своей жизни делаем. Бессмысленное бытие в той форме, в которой мы его прожигаем…
В горнице Тайной вечери – наоборот, светлый арочный, устремленный в небо зал, он наполняет тебя своей «воздушностью», не чувствуешь усталости от восхождения сюда, на гору Сион. Место Евхаристии – новая возможность человечества обрести вторую природу, подобно Ему, светлый ключ от собственных дверей.
Здесь же, на Сионе, в склепе под современным аббатством Дормицион нашла последнее упокоение Пресвятая Дева – ее фигура, великолепно вырезанная из эбенового дерева, а лицо и руки – из мрамора, вызывает трепет и благоговение верующих. Трудно представить себе другую женщину, прожившую более скорбную, полную страданий жизнь, чем Она. Но Ее успенский лик светел, и слезы сами брызжут из глаз в присутствии Непорочной…
Смеркается. Казнен. С Голгофы отвалив,
спускается толпа, виясь между олив,
подобно медленному змию;
и матери глядят, как под гору, в туман
увещевающий уводит Иоанн
седую, страшную Марию.
Уложит спать ее и сам приляжет он,
и будет до утра подслушивать сквозь сон
ее рыданья и томленье.
Что если у нее остался бы Христос
и плотничал, и пел? Что если этих слез
не стоит наше искупленье?
Воскреснет Божий Сын, сияньем окружен;
у гроба, в третий день виденье встретит жен,
вотще куривших ароматы;
светящуюся плоть ощупает Фома;
от веянья чудес земля сойдет с ума,
и будут многие распяты.
Мария, что тебе до бреда рыбарей!
Неосязаемо над горестью твоей
дни проплывают, и ни в третий,
ни в сотый, никогда не вспрянет он на зов,
твой смуглый первенец, лепивший воробьев
на солнцепеке в Назарете.