До своей квартиры я ехал не спеша, чтобы у меня было время над всем подумать, и всё в памяти утрясти, так как, слишком уж много всего на меня свалилось. Причём, не просто за последнее время, а буквально, за несколько последних суток.
И вот, стоило только мне немного успокоиться, и переступить порог своего родного жилища, как тут же пиликнул сигнал, выданного мне отцом Сергием смартфона, на экране которого вновь высветилось очень короткое сообщение.
– Упыри, старое земское кладбище.
И ниже, видимо, чтобы я не заблудился, координаты для навигатора, этого самого старого погоста.
Да уж, подумалось мне, видимо мой орденский куратор, был большим поклонником греков из области Лакония, так как никакой дополнительной информации, о том же количестве кладбищенских упырей, он не написал. То ли сам не знал, а то ли просто считал, что я сам должен во всём разобраться.
– Ну, что ж – вслух произнёс я, устало опускаясь на свой любимый диван, и беря в руки свою книгу знаний.
– Какая разница, упыри или гули, всех поубиваю.
– Большая разница – тут же ответил мне голос моей слуги, незаметно появившейся откуда-то сбоку.
– Гули, это всё равно, что шакалы.
– Они опасны только своим количеством, и то, если только ослабленному ранами или возрастом человеку, и то если загнать их в угол.
– А вот упыри, это уже совсем другое дело – моя слуга назидательно подняла вверх свой маленький пальчик, и пошла по кругу, по моей комнате.
Своими маленькими ладошками осторожно и, как бы невзначай, касаясь мебели, подоконников и батарей отопления. Затем она остановилась, внимательно изучила пыль на своих руках, и тут же командно рявкнула.
– А ну, явись-проявись, хозяин местный!
И не успел я ещё толком моргнуть, от её такого странного поведения, как в комнате появился ещё один низкорослик, по всей видимости местный домовой, вот только от того же оставшегося в деревне благообразного Аристарха, он отличался разительно.
Ибо, не было на нем никакой праздничной рубахи с петухами, а была обычная дерюга, а вот лапти были, правда, не сияющие липовой белизной, а наоборот, пожухшие и потемневшие.
Да и вообще представший перед нами домовой, или, наверное, вернее будет сказать квартирный, был весь какой-то всклоченный, замороченный, заморенный и запыленный. Словно бы он только что таскал мешки с мукой, а тут мы его раз, и отвлекли.
– Вот – Жозефина показала появившемуся домовому свои грязные ладошки, и больше не говоря не слова, тут же вцепилась ими ему в его чёрную с проседью бороду.
– Ааа! – тут же заорал не ожидавший такой подставы домовой.
– Я тебя научу, как службу нести – шипела ему в лицо моя строгая слуга.
– Пусти – рычал в ответ, пытавшийся спасти свою бороду домовой.
Прямо, как кошка с собакой, подумалось мне, прямо вот точь-в-точь. Я продолжал