Башня гоблинов. Лайон Спрэг де Камп

боюсь, так оно и есть. Ванора любит блуд и не делает из этого тайны, поэтому мои слова не могут ее очернить. Днем мы только и делали, что ругались да мирились. Ночью она приставала, чтоб я ей вставил фитиль, а потом насмех алась и хвастала прежним любовником, который, мол, три раза успевал, пока я на один решаюсь. Я, когда королем был, гордился, что все пять жен мною довольны, а тут одной не смог угодить. Она к тому же и не предохраняется вовсе. Короче… Ну, сам знаю, второго такого дурака, как я, во всем свете не сыщешь, чтоб в шлюху влюбился, только ничего не попишешь.

      – Судя по твоим словам, – заметила Гоания, – ты ее раскусил. Как тебя, который мог выбрать лучшую женщину королевства, угораздило влюбиться в такую вздорную проститутку?

      Джориан поскреб пробивающуюся бородку:

      – Какое-то болезненное наслаждение. В ней что-то есть – бесстрашная прямота, неиссякаемая энергия и ум, который, ежели б им заняться, не уступил бы ученым докторам… Когда нападет охота подурачиться, она вас рассмешит почище, чем клетка с мартышками. И потом, разве можно любовь разложить по полочкам? Хоть последние два-три дня меня почти излечили. Я сочинил на эту тему стишок, но он ей совсем не понравился.

      Красавица,

      Зачем со мной

      Быть колкой, злой?

      Мне тон такой

      Не нравится.

      Чтоб лаяться,

      Дразнить, пилить

      Да поносить,

      Не нужно быть

      Красавицей.

      Нет, не к лицу

      Тебе жужжать,

      Зудеть, кусать

      И отравлять

      Жизнь молодцу.

      Исправиться

      Тебе совет,

      А если нет,

      Прощай, мой свет,

      Красавица![3]

      – Ты сказал «почти»?

      – Так оно и есть. Ежели она сейчас подойдет виноватая, подольстится, пообещает, что будет ласковой, доб рой, пить бросит, да хорошенько попросит меня взять с собой, я опять стану ее покорным рабом, хоть и знаю цену всем этим обещаниям. Благодарение Зеватасу, но она, кажись, нашла себе другого парня – он-то ей больше по вкусу.

      Гоания бросила взгляд в противоположный угол, где, погруженные в пьяную дремоту, сидели Босо с Ванорой; девушка привалилась к верзиле, ее голова покоилась у него на плече.

      – О Карадур, – сказала волшебница, – надо как можно скорее увести юношу из Оттомани, а то эта шлюха еще передумает. Вам знаком кто-нибудь из виндийских членов нашего братства?

      – В прошлом году по пути в Ксилар я останавливался у Поррекса. Очаровательный коллега – такой добрый, деликатный.

      – И большой хитрец в придачу, берегитесь его.

      – Ах, такой прекрасный человек, без сомнения, достоин доверия, насколько в нашем испорченном мире вообще возможно доверие. Я имел случай воочию убедиться в его доброте и благородстве.

      – Почему б тебе не поворожить, – спросил Джориан, – чтоб узнать, что сулит нам встреча с мастером Поррексом?

      Гоания покачала головой:

      – Занятия магией привносят в линию жизни волшебника слишком много такого,