Там ощущение реальности быстро вернулось. Гнетущая атмосфера – какая-то разнузданность людей, которые, по сути, служители медицины, но уже никуда не спешат, никого не спасают, работают с теми, кому торопиться некуда, – и убойный запах хлорки с формалином тяжким грузом придавили к земле. Девушка ощутила, как голова сама втянулась в плечи, а двигаться она стала медленнее и осторожнее.
Она подавила желание достать бумажный платок, чтобы уткнуться в него носом, и уверенно пошла за Самбуровым, стараясь особенно не пялиться по сторонам.
– Надеюсь, от вида трупов ты в обморок не упадешь? – обеспокоился он перед высокими металлическими дверями.
– До этого не случалось, – спокойно отозвалась Кира.
То, что до этого она их видела не так уж и много, тем более изуродованных, она уточнить забыла.
Кира готовилась к тому, что зрелище окажется тяжелым, отвратительным и невыносимым. Молилась про себя, чтобы ее не вырвало. Вообще, не понимала, зачем поперлась смотреть на трупы. Она не эксперт, не полицейский, трупы не ее специальность. Запала на мужика? Желает выпендриться? Просто суперромантическая обстановка для флирта. Вот как она в это вляпалась?
Самбуров придержал для нее металлическую дверь, распахивающуюся в обе стороны. Она старалась не цокать каблуками, хотя пациентов этих безликих покоев уже нельзя побеспокоить. Царство нержавейки, зеленой клеенки и плитки непонятного оттенка. Кира прошла мимо каталки, к счастью, пустой. Холодно. По коже бегали мурашки, того гляди ее пробьет крупная дрожь. Она дышала медленно, чуть ли не через раз, лишь бы не ощущать стоявший в морге запах. Еще изо всех сил старалась, чтобы в поле ее зрения не попали склянки, шланги, инструменты. Они остановились возле стола из нержавеющей стали. Санитар с маской под подбородком, с безразличнм видом жующий зубочистку, снял синтетическую простыню с тела. Кира медленно перевела взгляд на труп, краем глаза уловив, что Григорий смотрит на нее.
– Я не упаду в обморок, не переживай, – сообщила она не поворачиваясь. Хотелось надеяться, что голос ее прозвучал спокойно и уверенно.
– Хорошо, – отозвался мужчина.
– Ну чего… вот привезли. Пока оформляют. Вскрытия еще не было. Будет отчет, пришлем, – бормотал санитар.
Кира не отрываясь смотрела на тело. Ее не мутило и не тошнило, не накрывало жалостью или печалью. Она ничего не ощущала.
В том, что она перед собой видела, и человека-то опознать сразу не получилось. Непонятная биомасса, похожая на гору мусора, закатанного в воск. Но чем дольше Кира смотрела на труп, тем четче проступали детали. Порезы вывернулись и напоминали ствол большого дерева с грубой корой, дырки на лице и теле с темными ободками, распухшее лицо. Волосы, выдранные с корнем и обрезанные клочками. Кира вдруг поняла, что злится. Что за чудовище могло сотворить такое? То есть живое существо сидело и ковыряло себе подобного. Резало бритвой и наблюдало, что от его деяний