– Пожалуй, – задумчиво кивнул я.
– В таком случае, позвольте, теперь спрошу я.
– Спрашивайте.
– Скажите, Константин Александрович. – Витман подался вперёд, наклонился над столом. – Вы вот недавно осудили действия моих людей. То, что в результате их действий погиб Белозеров. Скажите – а сами вы сумели бы обойти магическую блокировку? Задать подследственному вопросы так, чтобы они не спровоцировали его гибель?
– Я? – Я подумал, барабаня пальцами по столу. – Ну… Не знаю. По крайней мере, в лоб я бы точно действовать не стал. Попробовал бы по-другому…
– Так отчего же не попробовать? – Витман встал и улыбнулся широчайшей улыбкой. – Пойдёмте, Константин Александрович, тут недалеко. Прокатимся.
***
Мы опять ехали в машине с магической тонировкой, только теперь шинели мне никто не дал. Да я и не просил – уж от здания до машины как-нибудь не замёрзну.
– Куда едем-то? – спросил я.
– В тюрьму, – отозвался Витман.
– Магическую?
– Неужто я бы позволил себе такую низость – привезти князя Барятинского в тюрьму для простолюдинов? – даже обиделся Витман. – Разумеется, в магическую.
– Обвинения-то предъявите?
Тут хрюкнул и откашлялся Ашот, который также увязался с нами.
– Так мы же вас не наказывать везём, господин Барятинский, – осторожно сказал он. – Только попробовать ваши способности-с.
– Об этом я уже догадался, – сухо ответил я; не нравился мне этот Ашот. – Потому и спрашиваю: какие обвинения вы мне предъявите?
Витман и Ашот переглянулись.
– Госизмена? – предположил Витман.
– Неплохо, – кивнул я.
Бетонный забор, колючая проволока, дозорные вышки, КПП – всё выглядело по-взрослому. В безликое серое здание я вошёл первым – Ашот услужливо открыл передо мной дверь. Потом мы поднялись на второй этаж, Витман постучал в дверь кабинета, и из-за двери послышался женский голос:
– Кого там в такую рань чёрт несёт?!
Да, пока суд да дело – уже наступила рань. Судя по ощущениям, в академии курсанты выстроились для проведения утренней гимнастики. А меня на построении нет. Весело… Впрочем, наставникам явно не до смеха. Им предстоит докладывать деду, что с подведомственной территории пропал его любимый внук. Если я не найдусь – боюсь, одной разрушенной башней дело не ограничится.
Витман открыл дверь, просунул голову внутрь.
– Марина Аркадьевна? Доброго утра! А мы к вам с интересным предложением.
Марина Аркадьевна оказалась женщиной лет тридцати в строгой отутюженной форме. Форма, правда, едва не лопалась под напором внушительного бюста. Вьющиеся каштановые волосы облаком окутывали её голову. Хорошенькое личико с едва заметными веснушками вытянулось, когда в кабинет вошёл я.
Поначалу я решил, что женщина удивилась моему виду – медицинскому халату, надетому прямо на голое тело. Но оказалось,