– Поток, смирно! – скомандовал мичман, – равнение на право!
Где-то за ними слышались шаги других марширующих потоков и команды «смирно». Дежурный капитан 1-го ранга остался где-то позади. Впереди был плац, на котором строились все потоки по номерам. В центре стоял оркестр, блестя своими инструментами и играл какой-то бравурный марш.
– Левой, левой, левой! – раздавались команды мичманов слева, справа, сзади и спереди.
Наконец они заняли свое место в общем строю всех потоков. Как поток, имеющий четвертый номер, они стояли в первом ряду четвертыми с начала.
Мичмана по очереди докладывали дежурному по училищу, стоявшему на небольшой тумбочке и обозревавшему все построение, как бы сверху. За его спиной были кусты и яблоневый сад.
Мичман Светлов громко скомандовал:
– Четвертый поток! Равняйсь! Смирно! – и строевым шагом подошел к дежурному по училищу и доложил, – товарищ капитан первого ранга! Четвертый поток для следования на ужин построен, отсутствующих нет! Старшина потока мичман Светлов.
– Вольно! – скомандовал дежурный по училищу.
И Светлов, повернувшийся к потоку, повторил команду.
Когда все командиры потоков доложили дежурному, тот громко скомандовал:
– Потоки, смирно! Для следования на ужин первый и десятый потоки прямо, второй третий, четвертый, пятый направо, шестой седьмой, восьмой, девятый налево! Первый и десятый потоки прямо шагом марш!
Заиграла какая-то незнакомая, но очень берущая за душу строевая музыка.
«Прощание славянки» – прошептал кто-то сзади.
Раздался дружный стук ботинок.
Где-то раздавались команды:
– Поток, смирно! Равнение направо! Равнение налево!
Грохотали ботинки кандидатов. Громко играл оркестр, и Леша в общем строю маршировал в столовую.
Над столовой висел огромный плакат Владимира Ильича Ленина в кепке, приложившего руку к козырьку. На плакате было написано «Верной дорогой идете, товарищи!»
Поток остановился перед дверью за другими потоками. Поочередно по шеренгам по очереди кандидаты впереди стоящих потоков забегали в столовую. Наконец пришла их очередь.
– Пошереножно в столовую бегом марш! – скомандовал мичман Светлов.
И первая шеренга, согнув руки в локтях, побежали в столовую. За ней вторая, третья и так далее.
В столовой их встречал дежурный по камбузу. Он спросил какой поток и, узнав, что четвертый, направил их в зал налево и сказал, чтобы занимали столы, начиная с первого. За столом Леша оказался за одним столом вместе с Сашей Хачатуровым и двумя азербайджанцами. Азербайджанцы о чем-то разговаривали громко на своем языке.
– Ты знаешь, Леша, мне не нравится в училище! Я, наверное, сам уйду! – вдруг сказал Хачатуров, – буду поступать в гражданский институт. Там не заставляют драить до блеска гальюны и кубрики. И шагать мне не нравится. Не мое это. Я могу убирать за собой, но за другими мне неинтересно.
– Как уйдешь? Даже не попробовав сдать один экзамен? –