Нала замялась. Видно было, что чувствует она себя неловко и даже немного виновато.
– Откровенно говоря, была, – сказала она, не поднимая глаз, якобы изучающих аккуратно сложенную салфетку, лежащую возле руки. Не скрою. Это удивило. Не то чтобы мне трудно было поверить в то, что эта женщина вообще могла быть замужем, скорее наоборот. Глядя на Налу, кажется, будто предложение руки и сердца поступают ей от всех мужчин на свете, ценящих красоту и ум женской натуры. Непонятным оставалось одно: почему она скрыла факт своего замужества, в то время как о других событиях своей жизни говорила совершенно откровенно? Хотя, с другой стороны, она вовсе не обязана посвящать меня абсолютно во всё, даже если мне этого очень хочется.
Достаточно того, что Нала рассказывает о себе ту часть своей жизни, которая, судя по всему, для неё является самой важной и значимой.
– Видите ли, Мила, – продолжала она. – Это был очень ранний брак. Мой муж был самолюбивым эгоистом, чья персона не достойна никакого внимания. Наш союз представлял собой, своего рода, сделку интересов и продлился совсем не долго. Говорить здесь особо не о чем, да и не хотелось бы.
Углубляться в подробности не долгосрочного замужества, как я поняла, не было никакого смысла. Видимо, для Налы это был период жизни, не принесший ничего, кроме очередных разочарований и неприятных воспоминаний, которые она совершенно не хотела вспоминать. Следовало проявить лояльность и не задавать лишних вопросов, которые могли бы только всё испортить. Поэтому я, покорно склонила голову, тем самым соглашаясь не открывать эту тему, за что была награждена благодарной улыбкой своей собеседницы. Теперь можно было продолжать наш разговор о Камилле, что собственно говоря, я и сделала.
– Выходит, вы всё-таки впустили Камиллу в круг своего доверия?
– Да. Со временем я полностью перестала держать её на расстоянии и посвящала абсолютно во всё. Она отвечала мне тем же.
– Но, это же очень хорошо. У вас, наконец-то, появился человек, которому вы могли доверять как самой себе. Жизнь сразу должна стать гораздо легче и интереснее. Заиграть новыми красками, в конце концов.
– Возможно, – усмехнувшись, сказала Нала. Какой смысл несла в себе эта усмешка, было не совсем понятно. То ли, она со мной соглашалась, то ли наоборот, высмеивала наивность моего умозаключения. Словом, прозвучало это её «возможно» весьма многозначительно и неопределённо.
Она сделала глоток шампанского и закурила сигарету. Сизый дым повис в воздухе и потихоньку оседал вниз. Курила Нала довольно много, чего я – человек, отрицательно относившийся к этому занятию, совершенно не одобряла. Но, даже если бы я и высказала что-то по этому поводу, вряд ли произошли какие-либо изменения. Проще оставить всё как есть.
– Видите ли, Мила, – продолжала Нала, медленно потягивая сигарету, – чем лучше я узнавала Камиллу, тем больше удивлялась нашему сходству. И как бы хорошо