Но, если кто-то грустит по поводу дырок на обуви, Лена им даже радовалась. Разумеется, когда попадала в тепло. Сидя за партой, девочка позволяла себе расслабить пальцы, и пока шел урок, они отдыхали, выглядывая из тесных ботинок. И даже пританцовывали, отталкивая от себя навязчивую боль.
Лена научилась смеяться там, где другие роняли бы горькие слезы. Прежде, чем последние Ленины сандалии оказались в печи, она часто подшучивала над ними, слушая, как оторвавшаяся передняя часть подошвы шлепает о дорогу, то и дело, подворачиваясь под каблук.
– «Даже и не знаю, кто из нас более голодный, – смеялась девочка про себя. – Наверное, все-таки, мои сандалии. Я хотя бы не пробую на вкус грязную землю. А они так и слизывают ее с каблуков своим длинным языком».
Голод, действительно, не заставляет Лену с аппетитом смотреть на землю, но порой ее единственной едой на два дня становится один тонкий кусок хлеба, посыпанный солью. Но Лена наслаждается этим соленым кусочком так, как многие другие дети не смогли бы наслаждаться даже самым вкусным пирожным. И в этом девочка тоже умеет разглядеть свое счастье. Как чувства пресыщенных людей притупляются, так ее чувства становятся все более глубокими и непостижимыми для ума. Кто-то мечтает о собственной ракете. А Лена мечтает о куске хлеба и рано или поздно получает его. И, разделяя на крупицы, наслаждается каждой в отдельности, тщательно прожевывая, и вдыхая аромат, поддерживающий жизнь.
Естественно, между моментами тихого счастья, Лена часто плачет и переживает. Когда девочке исполнилось двенадцать лет, то к прочим неприятностям добавилось еще то, что в моменты сильного волнения, девочка стала плохо видеть. В итоге, каждый раз, когда она подходит к школе, то здание школы в ее глазах превращается в размытую серую массу. Но Лена и здесь нашла выход. Приблизившись к крыльцу школы, она закрывает глаза и, двигаясь на ощупь, начинает представлять, что гуляет по волшебному ночному замку. Где на каждой лесенке и за каждым поворотом ее ждут новые чудеса. Конечно, вокруг в это время звучит недоброжелательный смех, но это не огорчает путешественницу – ведь какой таинственный замок обходится без злобных призраков?
Благодаря прогулкам по замку, достигнув нужного кабинета, Лена уже обретает свое отличное зрение и без труда находит дальнюю парту, служащую ее проводником в мир знаний.
– Трудная жизнь у этой девочки, – вздохнул Бубик. – Хорошо, если став взрослой, она не обозлится на весь мир за боль и холод, которые ей приходилось терпеть в детстве.
– Нет, она не обозлится, – заверил своего ученика Кисан. – Благодаря умению чувствовать свободу