Куда идти? Что делать?
Однако ответ пришел сам собой. Как только он услышал…
…крик.
Яростный крик страдания и боли, расколовший небеса пополам. От него кровь застыла в жилах, и леденящий поток адреналина разогнал сердце до бешеного ритма.
Роберт остановился. С ужасом представив, что же заставило Мартина прийти в сознание и закричать, он сжал рукоятку пистолета и в следующий миг бросился к машине.
Внедорожник оказался окружен волками. Они облепили автомобиль черной массой, их жадные глаза мелькали красными огоньками.
Роберт замер в двух шагах от последней колеи, проделанной колесами «Вольво». Замеченный волками (или никогда не упускаемый ими из вида?), он понимал, что им ничего не стоит убить его прямо сейчас. Всего два-три прыжка при хорошей скорости, и он уже лежит под лапами любого из них. А дальше… наклон черной головы, касание кривых клыков, погружение в плоть, крик, брызги крови, смешивающиеся с каплями дождя… И вот уже из хозяина природы человек превратился в ее жертву.
Роберт увидел собственный труп открытыми глазами. Он лежал еще теплый в мокрой траве, а звери доедали последние куски с его оголенных костей. На его лице еще прятался ужас − последнее чувство, испытанное им перед смертью.
Низкий утробный рык вывел его из оцепенения.
Хищные твари двинулись в направлении человека, у машины остался только один.
Где-то в голове у детектива мелькнула отчаянная мысль, что это все. Спасения нет. Рука его потянулась к пистолету.
Он помнил, что в патроннике не более пяти-шести патронов.
Постараться прицельно выстрелить. И не промахнуться.
Каждый выстрел должен умертвить по одному волку. Другого шанса у него не будет. Иначе они растерзают его прежде, чем он обратится в бегство.
Смириться с этим в свои тридцать три года Роберт Блатт не мог. Неделю назад он был вызван из Аристада мэром Ариголы для расследования одного громкого дела. Обладая репутацией чертовски удачливого сыщика, человека, который раскрыл множество запутанных и «мертвых» дел, он был идеальным кандидатом на роль того, кто докопается до истины.
В городе пропадали люди. За последние две недели в Ариголе и ее окрестностях исчезло пять человек. Никто ничего не знал. Никто ничего не видел. Не было найдено ни одного тела. И никто не объявлял себя свидетелем убийства. Все это выглядело очень странно. Не имея ни малейшей зацепки, местные копы сбились с ног.
Возглавить расследование должен был он. Но, видимо, сделать ему это уже не удастся.
На него шли сразу три хищника. Дождь нещадно стегал их тела, ветер взъерошивал шерсть. Но стихия, какой бы свирепой она ни была, не могла заглушить главный природный инстинкт − голод.
Они словно знали, что ожидание смерти хуже самой смерти, будто уже были в шкуре своей жертвы, и чувства этой самой жертвы были им хорошо знакомы. Поэтому они шли не спеша.
Они остановились от него в нескольких метрах. Двое стали заходить с боков, один остался перед человеком.