Да разве женщины так раньше поступали? Да они в саду сидели с запиской в руке, думали от кого? По сторонам оглядывались, веером прикрывались. А сейчас мы не пишем, а что писать? Как они в столовой едят, и потом зубы полощут?
Нет, все-таки женщины раньше другими были.
Ну что еще надо-то?
Не понимаю, есть ли между нами любовь? Может, была, а потом потихоньку ушла куда-то? А может, и не было ничего? Может, наваждение какое-то, самообман. Злая похоть? Показалось?
Может, заняться было нечем, сидели без дела, скучали. И тут вдруг увидели друг друга, обрадовались, поженились. Стали посуду мыть, пылесосить, развешивать белье на балконе. Заматывать краны изолентой. И так год за годом!
А может, это и есть та самая любовь, когда ты приходишь с работы, а дома жена? Стоит перед тобой в фартуке, ну не в фате же ей стоять? И кидает она в кастрюлю капусту, а что ей еще делать? Не на шею же кидаться, целовать со всей силы? Варит человек борщ, почти заканчивает, нарежет сейчас хлеба, достанет сметану и будет ужин.
Ну что еще надо-то? А потом снова посуда, белье на балконе. То сними, то развесь. Посмотри, что с розеткой. Сними эти штаны, надень вон те. Потри мне спину мочалкой. Поставь кастрюлю в холодильник. Заведи будильник на семь. А там и ночь! Можно, наконец, лечь в кровать и лежать! А мне уже спать охота, да я устал!
Какое же удовольствие вообще, что есть кровати с одеялами! А Зина красная после ванны, в бигудях, в ночной сорочке до пят. И тоже устала. Тоже хочет спать. Хочет проснуться завтра красивой, с кудрями на голове. Да и мне рано вставать, идти сквозь туман. Так может, и это тоже любовь? Ну а что еще надо-то?
Вместе живем, друг друга понимаем. Даже можем не разговаривать часами, а что говорить? Что тратить слова просто так? Поели, помылись, так я знаю, что у меня пуговицы все на месте, что носки все зашиты, что брюки постираны и поглажены. Так может и это любовь?
Так и я все домой несу, то гвозди с работы, то картошку с подвала. Могу молока купить по дороге и манки на манник. А тут я лежу и думаю. А люблю ли я Зину? Любит ли она меня? Если б не любила, не жила бы со мной, наверное, не стирала бы мне, не варила. Ушла бы давно к другому.
А может, ей меня жалко? Думает, брошу его, и как он жить будет? Будет же голодным сидеть, с дырками на носках.… А какой смысл бросать и идти к другому, когда там также нужно варить и стирать, и гладить, и полы намывать?
Уж лучше со мной. Я и проводку могу починить, и трубы замотать, и дверь утеплить. А другой может, на диване будет лежать, бегай вокруг него.
– Зина, – говорю, а она мажет на себя крем какой-то, – а ты не знаешь, где у нас плоскогубцы?
Вот здрасьте! Я-то хотел спросить, любит ли она меня или нет, и не могу. Язык не поворачивается, прям, не знаю, что делать.
– В шкафу в коридоре, – тут же