Божественные щиты закономерно заканчивают своё действие, облако набрасывается на бойцов, опустошая бары их жизни. Магия на сущность не действует. Здоровье Соланы в откате, только сегодня использовал, а без него Мьёлхир неполноценен.
Как тебе понравится светящаяся сфера, что отпугивала вампиров? Вытаскиваю из инвентаря, и направляю в сторону убийцы. Непонятное облако задрожало, а затем стремглав прыгнуло на сферу, заодно обволакивая и меня. Миг, и той нет, будто выпитое запойным алкоголиком. Субстанция начинает слегка светиться. Моё здоровье резко проседает, словно его высасывают мощным насосом.
Ну нет, так не пойдёт! Достаю из широких штанин последний большой козырь. Со второй попытки «перевёртываюсь» в феникса. Широкий взмах руками – крыльями. Облако не выгорает как Урхол, крылья движутся, преодолевая ощутимое сопротивление.
Дыщ-щь, прилетает чувствительный удар в район между плечом и шеей. В ответ начинаю махать крыльями как взбесившаяся курица.
Дыщ-щь. Следующий удар противника пришёлся в голову, вызывая звон в ушах и лёгкую дезориентацию. Пока очухивался, от неожиданности отступив на пару шагов, в грудь прилетает следующий, меня попытались сбить с ног.
Ярость вскипает внутри, выплёскиваясь наружу. Обводы тела вспыхивают белым, гораздо более горячим, чем обычный красноватый, огнём. Сопротивление субстанции моим движениям резко ослабевает, оно старается отодвинуться от меня.
Пытаюсь увеличиться в объёме, не сильно удаётся. Но рубящие махи конечностями явно начинают достигать цели, чувствую, что его «плоть» потихоньку сгорает.
Сокрушительная плюха ментального плана, нокдаун. Прочухиваюсь, облако мутузит меня жгутами, превращенными в подобия мечей, раз за разом с силой пытаясь проткнуть грудь.
Тварь! Ярость переходит в неистовство, чисто берсеркер, когда своя жизнь становится не важна, только бы добраться до врага, вцепиться в него зубами, порвать на куски, уничтожить, и будь что будет.
Незаметно для себя меняю форму на гуманоидную, сознанию она привычней. Ловлю один из жгутов, отрываю напрочь. Мьёлхир прыгает в руку, срабатывает рефлекс: когда он наготове, я почти всемогущ. С остервенением бью им по дымке. Совершенно неожиданно его столкновения с неплотной взвесью дают результат – она приобретает «материальность», луплю по тому, кто пытался убить меня.
Облако переформировывается, оттягиваясь назад, не желая гореть на моём огне. Обмениваемся хлёсткими плюхами, попытки закрыться от которых тщетны. Уже с трудом отмахиваюсь, соображая, как бы «покрасивее» слинять.
Видимо, у противника бродили такие же мысли, дымка резко отпрыгивает прочь, принимая человеческий вид, в смысле, голова, туловище, руки, ноги. Судя по облику – мужик, если не какой-нибудь трансформ, которому внешняя форма пофиг.
Знатно я его отмудохал, сквозь боль усмехаюсь я – белизна тела усеяна многочисленными тёмными пятнами «синяков», назовём это так. Только, боюсь, выгляжу ничем не лучше, я бил молотом, но пропустил-то значительно больше него. Вполне возможно,