Мужчина нахмурился:
– Что это значит? Да? Или «нет, но поуговаривай меня»?
Я запуталась. Философски мыслить о личном мешали различные острые приспособления, затаившиеся под покрывалом.
– Мм… Я не уверена… в том, хочу ли я этого.
– Ты издеваешься? – отступил Олег. – Я каждый день чувствую твою готовность.
– Э-э-э… нет. Это я каждый день чувствую твою.
– Не придирайся к словам, – отмахнулся пират. – Мы хотим друг друга. Так что же мешает?
Ну неужели обязательно говорить об этом прямо сейчас?!
– Олег, ты чего ждал все эти дни? – спросила прямо.
– Давал тебе время привыкнуть, – сказал пират и собрался присесть на постель.
Я плюхнулась первой, стараясь занять как можно больше места и не позволить ему присоединиться ко мне. Боль пронзила пятую точку, и я чуть не взвыла.
Кажется, это была лопатка: правая ягодица болела неимоверно.
Посмотрев на Олега, вымучено улыбнулась.
– Мне надо побыть одной, – выдавила, чуть не плача.
Мужчина нахмурился, заскрежетал зубами и, резко развернувшись, вышел. А я, заперев каюту, матерясь, стала хаотически собирать снаряжение, приспособила его на себе и направилась в медотсек. В принципе, если залезу оттуда – будет еще лучше!
После того как открыла помещение и огляделась, кинулась искать лекарскую машинку мгновенного заживления. Тут она, как назло, была стационарная. Что делать?
На этом крейсере все не фонтан, прихватить бы сюда из нашего управления медицинский комплекс. Но ведь не поверят, что искательница приключений может его купить и таскать за собой.
Включив машину, я сняла штаны и попыталась светом подлечить пораненное место. Выходило плохо: эффект от лечения посмотреть невозможно, но по ощущениям рана немного затянулась, хоть и не до конца.
Боясь, что кто-то сюда нагрянет и поинтересуется, как я получила столь пикантные повреждения, срочно натянула штаны и начала присматриваться к вентиляции.
Так… Ничего сложного: защитные решетки на простых защелках.
Все ловко и быстро сняв, я подтянулась и забралась в огромную трубу, что проходила в корпусе корабля. Вернув на место решетку, включила освещение и поняла, откуда идет такой противный запах.
Вентиляция корабля пропускала через себя не только воздух, но и все примеси, все газы, которые могли появиться на звездолете во время боя или медицинских экспериментов.
Судя по тому, что я увидела, данный крейсер больше использовался как военный оплот и экспериментальная база. Чего на стенах только не было, а уж запах… Бе-е-е…
А фильтров-то у меня и не имелось, поэтому, надвинув ворот водолазки на нос, осторожно начала продвигаться вперед. Так, теперь главное не шуметь!
Приблизительно представляя планировку машин этого класса, я периодически сверялась с небольшими просветами-вентиляциями. А параллельно этому еще слушала различные