– К кому попаду? – Я неслабо удивилась. – А разве это не будут разовые задания от Особого Отдела?
– М-м-м… не совсем. Как правило, сигма-агентов арендуют, если так можно выразиться, у Особого Отдела. Стандартный срок договора – десять лет, и на это время специалист полностью переходит в подчинение купившего его гуманоида. Не смотри на меня так. Это у людей маленькая продолжительность жизни, а для цваргов или эльтониек – пшик. Ты, считай, заново родилась и, как говорит Андрэ, а он у нас ошибается редко, двести лет проживёшь как минимум. Представь, каково гуманоиду, нанявшему сигма-агента за колоссальные деньги, всему учить помощника? Я бы сказала, что на моей практике, сколько слышала о сигма-агентах, обычно происходили лишь две крайности: либо по каким-то причинам владелец контракта выплачивал неустойку Особому Отделу и отказывался от сигмы в первый же год после приобретения, либо, наоборот, спустя десять лет контракт продлевался ещё на двадцать, тридцать, а порой даже пятьдесят лет.
Мороз прошёл по коже после этих туманных объяснений.
– Знаешь, звучит очень странно… как будто узаконенное рабство.
– Знаю. – Эльтонийка серьёзно кивнула. – Именно поэтому в контракте прописывается, что раз в три года сигмы в обязательном порядке должны проходить проверку у пси-агентов, даже если они работают вне «Безымянного» на каких-нибудь задворках Вселенной. Если вдруг выясняется, что психика сигма-агента нестабильна или ей что-то угрожает, то агент изымается у владельца, а владелец попадает в чёрные списки Особого Отдела.
– Раз в три года… бр-р-р…
– Да, понимаю, тебе сейчас кажется, что это нечасто и за три года может произойти многое. Но, поверь, бывалые агенты воют от того, как часто им приходят направления на приём к моим коллегам. Полевики терпеть не могут эти процедуры, неважно, к какому классу они относятся – алеф-, бета- или сигма-. Нас даже ласково за глаза называют психами, думая, что мы об этом не знаем. – Элизабет улыбнулась.
– А что касается физического состояния?
Элизабет пожала плечами:
– Тут уж каждый за себя. Мы все рискуем, боевики со своими взрывчатками в особенности, но опасные ситуации могут выпасть на долю каждого. От этого никто не застрахован. Но тебе не о чем волноваться. Всё-таки наноботы, титановый каркас, повышенный болевой порог… Если тебя не будут расстреливать в упор из пневмопушки – выживешь.
Звучит ободряюще. Я передёрнула плечами, представив, каково это, когда тебя расстреливают в упор. Конечно, после пережитого взрыва на лайнере, казалось бы, я уже ничего не должна бояться, но нарваться на такое не хотелось бы.
– Я имела в виду другое… М-м-м… Ты там говорила, что алеф-агентам иногда приходится идти на близкий контакт с объектом, чтобы выудить информацию…
Вопрос прозвучал коряво. Понятия не имею, почему меня это волновало, особенно с учётом того, что я находилась в теле шестилетней девочки, но волновало.
– Пф-ф-ф, – фыркнула Элизабет. – Вот о чём-чём,