– Ты что же, хочешь бросить своих товарищей? Оставить их троих перед Лесом Теней? Так ты им отплатишь за их доброту?
Рей пожал плечами. Словесная пикировка начала его утомлять.
– Вы идете все вчетвером, – твердо проговорила Валерия. – Если нет, то весь мир узнает, как на самом деле закончилась жизнь Дафны Сарреван, – Рей похолодел. Пикировка достигла апогея, в ход пошло секретное оружие. – Я разрушу красивую легенду, выдуманную ради сохранения ее репутации. Из героини она станет преступницей, трусихой, малодушно наложившей на себя руки, отказавшейся нести ответственность за преступления против своего народа. Я объявлю ее прислужницей Гончих, что снабжала их информацией о княжеском дворе.
Рей хорошо помнил, что детали смерти Дафны были известны ограниченному числу людей. Валерия в это число не входила.
– Дафна мертва, – произнес он, наблюдая за Валерией. – Какое ей дело, что люди будут о ней думать? Ты только настроишь против себя ее семью. Сарреваны не спустят клеветы. Да и твоя сестрица в стороне не останется.
– А ты, Рей? Наследный принц Бездны, лишившийся всего. Тебе некуда будет уйти от людской молвы. На каждом углу будут говорить о том, какая она слабая, неверная, подлая тварь.
Рей дернулся вперед, но остановился перед заискрившим защитным барьером. От шеи с дрожащей жилкой его отделяла тонкая грань, которую ему не пересечь.
– Ты можешь дальше продолжать стоять на своем, но тогда будь готов к тому, что та женщина, чью память ты так лелеешь, станет предметом осуждения и презрения, – Валерия улыбнулась, с вызовом глядя на него.
Он сильно ее недооценил. Не верил, что княгиня может показывать зубы.
– Откуда ты знаешь о Дафне? – спросил он.
Вглядывался в ее лицо, чтобы заметить хоть один дрогнувший мускул, хоть мельком проявившуюся неуверенность в глазах, чтобы использовать это против нее.
От бессилия хотелось зарычать, выразив бессвязным криком свой гнев. Он готов был принять на себя ненависть всего мира, да хоть пусть камнями его закидывают до конца короткой жизни, но порочить имя Дафны он позволить не мог. Это единственное, что в его силах сделать – спасти хотя бы имя и память о ней. Но теперь и это переставало ему удаваться.
Проклятый барьер, собственная беспомощность, бессонная ночь, пришедшая в его комнату, как к себе домой, Гончая, лишь по стечению обстоятельств не желавшая его убивать, жалость в глазах Майи – Рей был на пределе.
– Сестра рассказала, – сообщила Валерия.
Рей сжал зубы. Это стало последней каплей.
Тебя загнали в угол, как побитого пса. Ты жалок.
Рей мотнул головой, уставился под ноги. Прозвучавший нигде и повсюду голос усмирил пылающий гнев, но поселил липкую растерянность. Моргнул несколько раз, вслушиваясь в гудящую тишину, постарался незаметно оглядеться, но и без этого нутром понимал – голос был лишь в его голове.
– Ну, мы закончили? Я могу дальше работать? – поинтересовалась Валерия.
Сотри эту улыбку с ее лица. Что ты стоишь, ничтожество?