16
Николай любил летать, но не любил экс-советские аэропорты.
Воздушные гавани больших и малых городов России являются в большинстве своем многочисленными близнецами. Построенные, очевидно, по одному и тому же типовому проекту, в котором места пассажиру, одновременно еще гордо зовущемуся Человеком, явно предусмотрено не было. В человеконенавидящее архитектурное решение по-свойски втиснулись платные вонючие туалеты с выдаваемым на входе клочком низкосортной туалетной бумаги, залы ожиданий без кресел, кондиционирования и вентиляции, выдача багажа в отдельно стоящих неотапливаемых сараях, дорогущие буфеты с просроченным пивом и засохшими бутербродами. Торжество победившей посредственности часто несет гордую приставку «международный» и повсеместно окаймляется прилипчивыми частниками-извозчиками и многочисленными темными личностями. Если судить о России по ее воздушным воротам, то поговорка «Театр начинается с вешалки» внушает глубокий пессимизм в оценке существующей действительности.
Короткое время полета, переносящего людей за тысячи километров, непроизвольно концентрировало внимание Николая на самых важных аспектах его жизни и бизнеса, регулярно подтверждая народную мудрость «Высоко сижу, далеко гляжу». Именно за эту возможность он ценил и любил воздушные путешествия.
Самолет приземлился в Тюмени ближе к пяти часам вечера. Аэропорт неофициальной нефтегазовой столицы России мало чем отличался от своих собратьев-клонов.
– Добрый день… Николай Константинович… – раздалось приветствие из толпы встречающих. – С приездом!
Навстречу, широко улыбаясь, шел невысокий человек в кожаной куртке и качественных стильных ботинках.
– Добрый день! Виктор Дмитриевич?
– Конечно, – крепко и надежно, с небольшой оттяжкой, по-крестьянски пожав руку и продолжая улыбаться,