– Даже не знаю, как я это переживу, – серьёзно сказал я. Распахнул перед Ниной дверь. – Прошу.
– Благодарю.
Мы вышли на широкое крыльцо. У его подножия стояли каменные вазоны, в которых буйно цвели какие-то растения.
– Красивые цветы, – заметил я.
– Ими занимается Надя, – сказала Нина. – Садовник… посещает нас не очень часто. А Надя любит возиться с цветами.
Я подал Нине руку. Мы спустились с крыльца.
– Ты очень повзрослел, Костя, – проговорила она. Смущённо засмеялась. – Боже, что я несу! Ты ведь и так взрослый, верно? Просто мне пока трудно это осознать. Но именно сейчас в тебе появилось то, что я так хотела видеть, когда воспитывала тебя.
– Что именно?
Нина развела руками.
– Пока не могу понять. Возможно, позже… Идём.
Мы двинулись вперёд по широкой аллее.
– Усадьба довольно большая, – снова заговорила Нина. – Аллея заканчивается въездными воротами, рядом с воротами гараж. Автомобили мы оставляем там. С той стороны – сад и оранжереи, – она показала рукой, – с этой – купальни, игровая и тренировочная площадки, пикниковая зона. К сожалению, сейчас… – Она не договорила.
Я поднял руку, призывая девушку замолчать. Показалось, что неподалеку кто-то ведёт разговор на повышенных тонах.
Нина тоже прислушалась и ахнула. Пробормотала:
– Надя вернулась, – и поспешила к воротам, бросив шёпотом через плечо: – Ни слова ей! Если что – сошлись на потерю памяти после травмы, прошу!
О том, что раньше к воротам прилагался привратник – который сейчас, к сожалению, отсутствует, – Нина могла не говорить. Я и сам догадался, что тягать здоровенные ворота из кованых металлических прутьев ей, хрупкой девушке, тяжеловато, а как аристократке – вероятно, ещё и не по рангу.
Я опередил Нину. Оказался у ворот раньше неё и отворил тяжелую створку.
На скрип обернулись темноволосая девушка, моя ровесница, и тип лет двадцати, с нахальной и самодовольной мордой. Глаза девушки сначала сощурились, глядя на меня, а потом распахнулись широко-широко. Приоткрылся рот. Казалось, она забыла, где и с кем находится, ещё чуть-чуть – и бросится ко мне.
Они с парнем стояли около автомобиля, выглядевшего так, будто девушка забрала его из музея. Малинового цвета, длинный, с круглыми, будто выдвинутыми вперёд, фарами, блестящими хромированными порогами и светло-коричневой кабриолетной крышей. Запаска крепилась сбоку – так же, как решётки радиатора, тоже вынесенные на бока. Если не ошибаюсь, в моем мире на таких автомобилях ездили когда-то совсем уж в незапамятные времена. Чуть поодаль стоял второй, подобный – видимо, на нём приехал тот тип, который продолжал назойливо гундеть:
– … только не говори, что не знаешь, насколько паршиво идут дела у вашего рода, – донеслось до меня. – Какие долги свалились на вас после смерти твоего отца! А я ж ничего такого неприличного не требую. Пока. – Тип ухмыльнулся и, взглянув в нашу с Ниной сторону,