Убедившись, что псина мертва, Тихий сменил обойму. Сунул полупустую в карман куртки. Бросив взгляд на щенка, подползающего к бездыханному телу матери, быстро зашагал прочь. Нет, он не боялся, что придут их сородичи. Сталкеру было горько сознавать себя убийцей, оставившим мальца сиротой.
– Да простит меня Зона, – буркнул он напоследок.
Вот так и начинается аномальная территория – настоящая, без прикрас. Горькая, отрезвляющая. И вроде на Черном Холме царила красота неописуемая, сбивающая с толку, и тут же, совсем рядом, – жесть, какую еще поискать надо.
«Здравствуй, родная, – хмуро подумал Тихий. – Здравствуй, сокрушительная. От твоих объятий кости хрустят да мозги из глазниц лезут. Любовь твоя – всегда наповал».
Редкие деревца сменились густым лесом. Стало темнее и прохладней. В воздухе запахло сыростью и прелой листвой. Торчащие из земли корни и путаные заросли ежевики значительно снизили скорость передвижения. Углубившись в чащу, Тихий поймал себя на мысли, что не слышит щебета птиц. Хотя за пределами леса их трели ласкали слух.
Тревожный знак. В Зоне всё не просто так.
Где-то в стороне раздался громкий хлопок. Сталкер остановился. Прислушался, обводя взглядом пространство меж стволов деревьев. Тишина. Выждал некоторое время, продолжил путь. Но, пройдя с десяток метров, снова замер на месте. В груди зрело что-то нехорошее, черное, колючее. Инстинкт подсказывал – опасность. По телу пробежала мелкая противная дрожь.
Впереди, среди кустов и сосен, затаилась одна из самых отвратительных ловушек Зоны – «лужа». Вычислить эту аномалию где-нибудь на песке или бетоне довольно просто. Она слегка поблескивает на свету. Но здесь, среди густой растительности, – практически невозможно. «Лужа» отлично маскируется, принимая окрас окружающей среды. Все, кто попадает в нее, обречены на долгую и мучительную смерть. Принимая жертву в свои «объятья», аномалия мгновенно твердеет. Ее не разбить прикладом, не раскрошить очередью из автомата. Сталкеру, угодившему в такую ловушку, остается всего два выхода: медленная смерть от голода и жажды либо более быстрый способ – пуля в лоб.
Тихий ухмыльнулся.
«Еще чего-то сто́ю! – подумал он, доставая из кармана ржавую гайку. – Смог ведь вовремя увидеть ловушку. А значит – еще поживу!»
Адреналин вскипятил кровь. Вот он – кураж, наркотик, ради которого и тянуло сюда! И никакие прыжки с парашютом или дурманящая химия не могли сравниться с этим кайфом.
Тихий размахнулся и бросил гайку вперед. Отскочив от земли, она прокатилась еще немного, а затем остановилась. Аномалия не сработала.
Вторая гайка упала немного левее. Тоже безрезультатно. Вправо полетел болт, но желаемого эффекта и он не принес.
– Где