Ранним утром, призывники сели в телеги, запряжённые небольшими лошадками, и отправились в дальний путь до райцентра. К полудню, они прошли почти сорок вёрст и прибыли в военкомат.
Только тут им сообщили, мол, в повестках немного напутали. Как оказалось, в армию брали людей до пятидесяти пяти лет включительно. Тем, кому перевалило за данную цифру, тем же ходом отсылали обратно.
Пожилые счастливцы простились с сельчанами и, едва сдерживая, бурную радость, отбыли домой. Они ведь не знали, что несколько лет им придётся тянуть на себе весь колхоз. То есть, пахать за троих до тех самых пор, пока не закончиться мировая война. Но и после её завершения, их жизнь не измениться и долгое время, останется такой же тяжёлой, как прежде.
Павел Смолин поцеловался с отцом, которому стукнуло пятьдесят шесть с небольшим, проводил его до угла тихой улицы и вернулся назад. Вместе с другими сельчанами, он вошёл в тесную комнату и встал в длинную очередь. Там заседала комиссия медиков.
Измученные наплывом людей, врачи не вдавались в подробности, а проверяли всего пару пунктов: наличие целых конечностей, да пальцев на руках и ногах. До всего остального им не было дела.
Через пару часов, призывников отвели на ближайшую станцию и посадили в пустой товарняк, в котором до этого возили скотину. НКВДешники заперли двери снаружи, и под особым надзором отправили в Куйбышев.
Кто-то из старых сельчан неожиданно вспомнил о том, что в ходе Гражданской войны, в таких двухосных вагонах ставили небольшие «буржуйки». Благодаря металлическим печкам, температура внутри была выше, чем зимою снаружи, за что данный состав ласково звали «теплушками».
Площадь пола внутри не превышала восемнадцати метров квадратных. Однако, на них умещалось до сорока пехотинцев с оружием и всем снаряжением или восемь полковых лошадей, со сбруей и кавалерийскими сёдлами.
Сельчан погрузили в состав по тем самым нормам, что и четверть века назад. К их сожалению внутри не нашлось трехъярусных нар, а полы оказались покрыты слоем навоза. Так что, усесться на доски они не могли. Пришлось всем стоять вплотную друг к другу.
Хорошо, что поездка оказалась недолгой. Всего тридцать-тридцать пять километров. Да и состав шёл намного быстрее, чем простые телеги, на которых они добирались от родного села до районного центра.
Не доезжая до Куйбышева, поезд встал среди леса. Раздался приказ: – Всем покинуть вагоны!
Новобранцы спустились прямо на насыпь. Их, как заключённых, построили в большие колонны, и повели от железной дороги. Через два километра они вышли к лагерю с забором из ржавой колючки. Судя по внешнему виду, там не очень давно жили «зеки».
Людей завели внутрь зоны и разместили в дощатых бараках. Их всех до единого остригли машинкой «под ноль» и, лишь после этого, дали команду: – Отбой!
Чуть позже сельчане узнали, что оказались в расположении,