Офицер крикнул:
– Пошёл!
Все протяжно вздохнули, наклонились вперёд и навалились на пушку. Она нехотя тронулась с места и, медленно двинулась по пыльной дороге. Орудие весило около полутора тонн, но к удивлению Павла, перемещалось достаточно ходко.
Толкать её по ровному полю было весьма тяжело, но это оказалось, в общем, приемлемо, словно катишь большой возок сена под навес от дождя. К тому же, такая работа не шла ни в никакое сравнение с тем, что испытал Павел раньше. Когда он тащил на себе стальную плиту и ствол миномёта.
Минут через десять, расчёт добрался до рощи. Бойцы оказались под прикрытием плотной листвы, и устало свалились на землю. Когда пушкари восстановили дыхание, пожилой Сидорчук всё же набрался решимости. Он обратился к своему командиру с вопросом, что сильно мучил всех остальных:
– Товарищ лейтенант, может быть, нам её здесь, пока закопать? Дойдём до своих, и сообщим по инстанциям. А когда вернёмся назад, сразу отроем и вычистим до зеркального блеска. Никто не заметит, что она находилась когда-то в земле.
– В Военном уставе написано, мы должны всеми силами беречь и защищать вверенное нам боевое оружие, – хмуро сказал офицер. – Минимальный расчёт 76-ти миллиметровой пушки состоит из шести человек. Нас здесь столько, сколько и нужно для перемещенья орудия с места на место. Поэтому, мы будет катить его до тех пор, пока не выйдем к своим! – Командир встал с пожухлой травы и твёрдо закончил: – Сейчас похороним товарищей и двинемся в путь.
Контуженый офицер и раненный в руку ефрейтор остались сидеть в маленькой рощице и охранять дивизионную пушку. Четыре здоровых бойца вышли на ровное место и, низко пригнувшись, бегом поспешили к месту трагедии.
Не успев отдышаться, они положили погибших людей на развёрнутые плащ-палатки и встали по двое в головах у покойников. Затем, схватились за плотную ткань, взяли в свободные руки оружие и волоком потащили друзей по просёлку.
Вес оказался большим, а идти пришлось далеко. Пока возвращались назад, пришлось трижды вставать на кратковременный отдых. Минут через двадцать, они добрались до опушки, оставили скорбную ношу в кустах и взялись за лопатки.
Переплетение толстых корней не позволило воинам вырыть глубокие ямы. Пришлось ограничиться только одной. Да и та оказалась всего лишь до пояса. Положив двух товарищей в братской могиле, их накрыли шинелями и сказали несколько слов, которые все говорят в такой ситуации.
Затем, взяли солдатские книжки погибших и отдали их офицеру. Забросав покойных землёй, они воткнули в холмик маленький крест, что связали из двух веток дерева. Потом, постояли с минуту со склонёнными вниз головами, вернулись к орудию и устало опустились в траву.
Как и все остальные, кто участвовал