В 1574 году назначен был новый начальник над сторожевою и станичною службою, боярин Никита Романович Юрьев. При новом начальнике видим перемену относительно первого срока выезда станиц: вместо 1 апреля положено сообразоваться со временем открытия весны; потом выбирать детей боярских на степную службу велено разрядным дьякам, а не воеводам по городам. По челобитью польских (степных) месячных сторожей, бояре приговорили: в Шацке, Рязском, Донкове, Епифани, Дедилове, Кропивне, Новосиле и Орле козаков, которые стерегут месячную сторожу, поместьем и денежным жалованьем поверстать: придать к старому их поместью, к 20 четвертям еще по 30 четвертей человеку; а денежного жалованья приговорили им дать в третий год по три рубля человеку для сторожевой службы, чтоб им бесконным не быть, а быть у них по два коня добрых или к коню мерин добрый. Велели послать в те города писцов, детей боярских и подьячих добрых – пересмотреть всех козаков на лицо с конями и со всею их службою: которые козаки собою худы или бесконны и в сторожевую службу их не будет, тех от сторожевой службы отставить и служить им козачью рядовую службу и поместной им придачи не придавать, а на их место прибрать из рядовых козаков добрых и конных. Во Мценске и Карачеве на сторожах стеречь детям боярским из тех городов с малых статей, с 50, 70 и 100 четвертей, потому что в этих городах козаков в росписи не написано; в Шацке, Новосиле и Орле в прибавку к козакам посылать детей боярских. Что касается границ станичных разъездов, то во время управления боярина Никиты Романовича путивльские станицы ездили к верховьям Тора, по Миюсу, Самаре, Арели к Днепру до Песьих Костей; тульские – ко Мжу и Коломаку на Муравский шляк (дорогу); рязанские – к Северскому Донцу и к Святым Горам, а мещерские – вниз по Дону, до Волжской переволоки.
Таково было военное устройство в Северо-Восточной России, в государстве Московском. Здесь мы видим, что значение дружины все более и более никнет пред значением государя. В России Западной, наоборот, шляхта ревниво блюдет за поддержанием старых прав своих. На виленском сейме 1547 года шляхта потребовала у короля защиты от двух сословий – духовного и мещанского (городового), просила, чтоб люди духовные на судах земских и светских не заседали и не звали б к духовному суду по светским делам; относительно мещан шляхта жаловалась, что ремесленники виленские берут непомерные цены за свои работы и надбавляют цены по произволу, от чего шляхта беднеет. Король обещал исполнить просьбу. На сейме 1551 года шляхта просила, чтоб простых холопей над шляхтою не повышать, чтоб простой холоп и шляхтич подозрительного происхождения урядов не держали. Король отвечал на это: пусть укажут, какой холоп или подозрительный шляхтич посажен мною на уряд? Потом шляхта просила, чтоб паны обходились с нею почтительно на судах и в других местах.