С тех пор прошло двадцать четыре года. За все это время я видела Ирину не более пяти раз – во время ее коротких посещений родного дома. Она всегда привозила мне красивых кукол и плюшевых мишек, внимательно слушала рассказы бабушки о моих успехах в школе, а потом снова уезжала. К слову сказать, в последний раз мы общались, когда мне было девятнадцать лет…
Я вздохнула.
– И где же теперь моя чура, деда?
– Мы ее сожгли. В тот день, когда тебе исполнился один год.
– Зачем?!
– Так было надо, – пожал он плечами. – Она выполнила свою роль, и прадед вырезал для тебя другую деревянную куклу.
– Тоже «волшебную»? – улыбнулась я.
– Ага, – хмыкнул дед. – Из этой колоды он сделал много игрушек: лошадку на колесах, ежика с иголками, зайца… Может, помнишь? Ты в детстве любила их фломастерами разрисовывать.
– Не помню, – покачала я головой. – И что же, все эти фигурки были оберегами?
– Не все, конечно. Только одна, остальные – просто игрушки. Вторую чуру, к слову сказать, Ира увезла, когда в путешествие свое укатила.
Да…
– Как интересно, – пробормотала я. – И что же мы станем делать с моей колодой теперь?
– Не знаю, – пожал плечами Петр Матвеевич. – Выбрасывать точно не будем. Не для того она в этом доме двадцать шесть лет хранилась. Пусть лежит, может, еще когда-нибудь пригодится.
***
В относительный порядок наша красовская собственность была приведена к концу недели. Когда дом засиял чистотой (у деда еще оставались сомнения по поводу состояния крыши и крыльца, но тут мы с бабушкой ничем помочь не могли), настала очередь прилегающих к нему палисадника и огорода. Последний почти сразу решили не трогать, ибо сеять на нем что-либо посреди лета не было ни желания, ни смысла. Зато в палисаднике вскоре все цвело и благоухало – каждая из красовских бабушек-соседок, заходивших к нам в гости в течение этих дней, считала своим долгом презентовать несколько саженцев астр, георгинов и циний, выкопанных из собственного сада.
Вообще, с соседями у нас сразу завязались хорошие отношения. Луковых, несмотря на их редкие визиты в деревню, местные все еще помнили, а потому встретили очень приветливо. Я дала старикам несколько дней на то, чтобы рассказать односельчанам о событиях своей городской жизни, а потом взяла нить бесед в свои руки.
Обрадованные возможностью поговорить с новым человеком, пенсионеры пересказали мне кучу местных историй и легенд. Правда, большая часть из них научного интереса не представляла, ибо была из разряда: «Жила у нас Валька, баба вредная и злобная, при этом помидоры у нее