– Да, но я не думал, что окажусь столь стеснён в средствах, – возразил Смирнов.
М-да. Похоже, соседу втюхали клинок, и вот теперь настал час расплаты. Того и гляди ещё и на счётчик поставят. Это насколько же нужно головой заболеть, чтобы вязаться с Вороховым и компанией. Неужели нескольких лет недостаточно, чтобы понять, кем является боярич.
– Здравствуйте, господа, – не смог я пройти мимо.
– Чем-то можем быть полезны? – полуобернулся ко мне Ворохов.
– Просто хотел уточнить, о каком стилете идёт речь.
– Вас это не касается, сударь, – достаточно вежливо, но с нажимом произнёс боярич.
– Конечно же, касается. Мы с Иваном с пелёнок знакомы и являемся соседями. Ваня, что за клинок?
– Пётр, право… – начал было Смирнов.
– Покажи, – оборвал его я.
Паренёк расстегнул пуговицы кафтана на уровне пояса и извлёк из-под полы стилет в ножнах. Нарядная вещица – ножны, рукоять и крестообразная гарда украшены цветным стеклом, ну чисто самоцветы. Я извлёк клинок из ножен, осмотрел сталь, попробовал на изгиб, после чего глянул на Ивана.
– И сколько?
– Послушайте, сударь… – снова начал было Ворохов.
– Во сколько вы оценили сию вещицу? – переадресовал я вопрос бояричу.
– Это касается только нас.
– Я уже сказал, что это не так. И потом, разве я не могу прийти на помощь моему соседу в затруднительной ситуации? – Я остановил дёрнувшегося было Ивана, положив ладонь ему на грудь.
– Пять рублей, – слегка задрав подбородок, наконец ответил Глеб.
– За это? – искренне удивился я. – Иван, сколько ты ему уже отдал? Ваня, вперехлёст твою в колено, отвечай.
– Рубль пятьдесят, – со вздохом ответил Смирнов.
– М-да. Ты уже переплатил, дружище. Глеб Егорович, позвольте вернуть вам вашу вещицу, выплаченное же вам прошу считать неустойкой.
– Я не принимаю возврат.
– Конечно, принимаешь, – теперь уже наплевав на вежливость, произнёс я.
Сунул клинок в ножнах за полу его кафтана и, слегка оттолкнув, освободил нам с Иваном дорогу. Понимая, что тот проявит нерешительность, я ухватил соседа за плечо и увлёк за собой.
Боярич даже не пытался нас остановить. То ли дело в сновавших по коридору гимназистах и возможности появления учителей-воспитателей. То ли в том, что он был один, а за мной закрепилась определённая репутация. Не суть важно. Не стал лезть в бутылку, вот и ладно. Мне обратно в карцер как-то не хочется. Мало ли что я там завсегдатай, это вовсе не означает, что я получаю удовольствие от нахождения в камере.
Глава 4