– Сэр, центральный пост докладывает, что нас облучают как минимум три радара, причем различных типов. Один определен точно, это «Бурун», артиллерийский радар для новых мобильных 130-миллиметровых орудий русских, – обратился к капитану вахтенный офицер.
– Черт, «тюлени» же дали нам целеуказание для стационарных систем, определив их тип, как Б-13. Эта система еще тридцатых годов, откуда на ней радары? У русских есть еще сюрпризы? – удивленно проговорил капитан. – Дайте залп осветительными снарядами по месту целеуказания и вызывайте штурмовики, пусть начинают работать. А мы пока посмотрим, что нам еще приготовили красные. Рулевой, принять вправо пятнадцать, ход тридцать пять узлов!
Лидер чуть накренился, поворачивая и ускоряясь. Но тут черная темнота берега замигала многочисленными вспышками.
– Сэр, помимо ложных целей наблюдаю восемь, нет, десять выстрелов! Три группы, это три батареи, одна у нас на траверсе, две впереди слева по курсу!
– Рулевой, принять еще вправо тридцать! – отреагировал капитан.
Но лидер эскадренных миноносцев класса «Митчер» – это довольно большой корабль, почти пять тысяч тонн водоизмещением. И, несмотря на свои мощные двигатели, позволяющие ему разогнаться почти до 35 миль в час, мгновенно он не может ни повернуть, ни ускориться. Инерцию, законы физики, не может отменить ни господь бог, ни даже кэптэн US NAVY.
Не успел «Джон Сидней Маккейн» лечь на новый курс, как вокруг него встал целый лес всплесков от разрывов снарядов. Причем четыре из них резко отличались от остальных, поражая своей высотой и размерами. Три из них легли кучно, в сотне ярдов впереди, а вот еще один пришелся буквально в десяти футах по левой скуле перед форштевнем. Корабль резко дернулся, осаживаясь назад, как боксер, который получил прямой удар в челюсть. По палубе и конструкциям часто застучали осколки. На лаге стрелка, указывающая скорость, резко качнулась влево.
– Сэр, из носовых отсеков докладывают о поступлении воды. От гидравлического удара разошлись швы обшивки, еще у нас многочисленные пробоины от осколков. И вдобавок свернут форштевень, – скороговоркой выпалил старший офицер.
– Подтверждаю, сэр, корабль сильно тянет вправо, – доложил рулевой.
– Что за чертовщина, от одного 130-миллиметрового снаряда не может быть таких серьезных повреждений! – изумился капитан.
– Сэр, три всплеска, которые упали прямо по курсу, были значительно больше, чем остальные. Можно предположить, что и тот снаряд, который разорвался у нас под форштевнем, был такой же. Похоже, восемь или семь дюймов, не меньше, – ответил вахтенный офицер.
– Скорее, 180 миллиметров. У красных такой калибр стоит на легких крейсерах типа «Киров», и эти же пушки есть на вооружении береговых батарей, причем в броневых