57
Аристотель. Метафизика I 983 b5–21.
58
Шичалин Ю. А. История античного платонизма в институциональном аспекте. – М., 2000. – С. 119.
59
Произведения Платона цитируются по оригинальному оксфордскому изданию Джона Бёрнета: Platonis Opera. T. I–V / Recognovit breviqve adnotatione critica instrvxit Ioannes Burnet. – Oxonii, 1900–1907. Ссылки на работы приводятся непосредственно в тексте с использованием общепринятых сокращений названий работ и пагинации. При цитировании используется русскоязычный перевод: Платон. Собр. соч.: В 4 т. – М., 1990–1994.
60
«Значит, не во впечатлениях (αἰσθάνεσθαι) заключается знание, а в умозаключениях (συλλογισμῶ) о них, ибо, видимо, именно здесь можно схватить сущность и истину, там же нет» (Theaet. 186d).
61
Платона – и за это основоположение, в частности, – очень ценили марбургские неокантианцы, ибо и сами они придерживались таких же установок. Так, например, Герман Коген утверждал, что ощущение лишь (смущенно) «лепечет», «бормочет» («stammelt»); оно представляет собою только «темное стремление» и поэтому не способно определить представший перед ним предмет. Одно лишь мышление дает этому стремлению направление к цели и создает слово, раскрывающее сущность предмета. Пауль Наторп также подчеркивал, что «предмет – это только х, предмет – это только проблема, но никогда не данное; проблема, целостный смысл которой определен только в отношении к известным величинам уравнения, а именно – нашим фундаментальным понятиям, представляющим собою только основные функции познания, законы их действия, и в которых заключается само познание». – См.: Natorp P. Platos Ideenlehre. Eine Einfurung in den Idealismus. – Leipzig, 1903. – S. 367.
62
Тематизация агатонологии позволила Уильяму Гатри сделать вывод о том, что в идее Блага Платон «сочетает три концепции: [1] цели жизни, высшего объекта желания и стремления; [2] условия познания, которое делает интеллигибельный мир понятным, а человеческий ум – понимающим; [3] и фундаментального основания идей, которые, в свою очередь, являются порождающими причинами естественных объектов и человеческих действий». – Guthrie W.K.C. A History of Greek Philosophy: In 6 vol. – Cambridge, 1962–1981. – Vol. 4, 1975. – P. 506.
63
«Соразмерность (συμμέτρία)» и «умеренность (μετριότης)» являются, по сути, синонимами «добротности (άρετή)», поскольку фундаментальным и конституирующим частные добродетели свойством άρετή является как раз соразмерность (умеренность) во всем. Эта мысль подробно рассматривается, например, в «Политике». Кроме того, многосоставная душа – указывается в «Тимее» – ради сохранения силы должна поддерживать соразмерность движения своих компонентов. Безобразие в душе, как утверждает элейский чужеземец в «Софисте», есть не что иное, как род несоразмерности. Наконец, в «Государстве» говорится, что истина родственна соразмерности; и чтобы стать восприимчивым к идее всего сущего, необходимо обладать соразмерностью и прирожденной тонкостью ума. – См.: Politic. 307а – 311с; Tim. 89d-е, 87с-d; Soph. 228а; Resp. VI 486d.
64
У. Гатри так комментирует универсалистско-синтетическую интенцию «Филеба»: «Таким образом, возвышенная точка зрения Платона на меру, соразмерность,