Конечно, я прав, ведь…
И вновь я не успел закончить мысль, как позади раздался радостный крик, а в следующее мгновение мне на голову что-то грохнулось.
– Тсукико! – довольный голос послышался уже у меня на плече. – Боги, ты жив!
– Бакэ! – выругался я, схватив сандаль одной рукой, а второй гладя себя по ушибленному затылку. – Ты с ума сошёл так прыгать?
– Да ладно тебе, – продолжал веселиться тот. – Можно подумать, ты впервые получаешь.
– От тебя, да.
– Разве? – он на мгновение задумался. – Видимо, ты прав. Но у меня память дырявая. Сам понимаешь, я всего лишь башмак.
– И очень доставучий, – надулась Ай, после чего обратилась ко мне: – Тсукико, знаешь сколько бакэ прыгал вокруг меня и рассказывал, как… – она запнулась, опустила глазки и густо покраснела.
– Бакэ? – я нахмурил брови и строго посмотрел на сандаль. – Тогда всё произошло случайно, и ты прекрасно об этом знаешь. Зачем смущаешь мою сестру?
– Ой, да ладно, что такого? – смеялся тот, хотя говорить с деревяшкой было несколько непривычно. Наверное, отвык от него за всё время своих приключений. – Ну, увидела она тебя голого, познакомилась с твоим друж…
Он не успел закончить фразу, как Теруко вырвала его из моих рук и бросила в бочку с водой.
– Остынь, бревно! – огрызнулась она, после чего повернулась ко мне, но уже с невиновным личиком. – Так мы идём?
– Да…
– Я не бревно! – раздался пронзительный крик из бочки параллельно с плеском. – Между прочим… бл, бл, бл… сделан из драгоценной глицинии!
– Кто тебе это сказал?! – и снова синеволосая сестричка превратилась в злую мегеру.
– Я… бл… знаю!
Почти каждое слово бакэ-дзори сопровождалось его бульканьем, будто и правда мог захлебнуться.
Кстати, а это вообще реально? Он ведь одушевлённый предмет. И если напитается водой, то пойдёт ко дну. Но разве он дышит? М-да, слишком много вопросов, а проверить это можно лишь единственным способом.
– Бакэ, – отпустив девушек, я медленно направился к барахтающемуся сандалю. – Слушай, у меня тут возникла дилемма, – поравнявшись с бочкой, взял приятеля в руку, но поднимать не спешил и держал его над поверхностью воды. – Ты ведь живой, но в то же время нет. Что будет, если попробовать тебя утопить?
– Нет, Тсукико! Нет! – заверещал тот, дёргаясь в моих пальцах. – Не глупи! Мы же друзья! Даже не думай об этом! Я не хочу проверять!
– А мне вот тоже интересно стало, – к нам подошла Теруко с алчным взглядом, а слева от меня встала Ай. Как ни странно, но и в её глазах блестели злобные огоньки.
– Боги! – взмолился бакэ-дзори. – Ну, простите меня! Клянусь, я забуду о том случае!
– Забудешь о том, что я видела… – начала Ай, но вновь запнулась, – Тсукико?
– А когда ты его видела? – переспросил сандаль.
– Ты знаешь.
– Ничего я не знаю! Это ты сейчас начала этот разговор…
– Бакэ! – я встряхнул приятеля. – Мы договорились?
– Да,