С утра я приняла горячую как кипяток ванну с лесными травами. Анишка накрутила мои волосы на веревочки, чтобы усилить естественный вьющийся эффект. Она помогла с макияжем, совсем чуть-чуть осветлила кожу и добавила немного румян, чтобы щечки выглядели свеженькими. Немного теней, и карий цвет заиграл карминовыми оттенками, как бокал терпкого вина. Губы не трогали – нельзя перебарщивать. Мое платье идеально соответствовало требованиям. Легкая шнуровка на спине подчеркнула талию и грудь, а свободный воздушный подол добавил лебединой грации.
– Красавица! – восхищенно воскликнула Паули, когда горничная закончила колдовать надо мной и я вышла в общую комнату.
С Паули все немного сложнее. Ее платье максимально свободного кроя, с невидимым подъюбником, чтобы создать талию и скрыть широкие бедра. Рукава заканчивались ниже локтей, вырез на груди обнажал ключицу, но скрывал ложбинку грудей, а специально вшитые в ткань маленькие косточки маскировали складки на талии. Цвет материала – теплый кремовый, чтобы подчеркнуть легкий румянец на щеках и привлечь внимание к роскошной рыжей гриве, которая как огненное пятно выделялась на белом фоне, отвлекая внимание от полноты. Она выглядела очаровательно. И все благодаря портному, который с утра подгонял платье, чтобы оно идеально село по фигуре.
– Как и ты, – отвечаю я, не скрывая удовольствия.
Мне понравилось кружиться по комнате, наблюдая, как платье легко поднимается вверх и так же плавно опускается вниз. Я никому не говорила, что его сшила мама. Что вообще все наши наряды сшиты мамой и ее родственницами из долины Корейро.
– А на мой взгляд, слишком вычурно, – заявила прямо от дверей своей спальни Кирнан. Я думала, самая богатая девушка найдет способ и в простом выделиться, но, на удивление, она поступила совершенно иным образом.
Ее платье – образец истинной скромности. Прямой подол и покрой, как мешок, ничего не подчеркивающий. Свободные рукава, вместо выреза – высокий стоячий воротник. Волосы распущенные, но не уложенные, а доведены до идеальной прямоты и забраны назад. Макияж, как и у меня, простенький. Сама скромница, будто святая. И только один элемент выбивался из образа, но никто не посмеет сказать, что это нарушение.
На шее Кирнан сверкал огромный синий сапфир, висевший на тонкой аккуратной цепочке. Он притягивал взгляды, одним только цветом говоря, кем является его обладательница. А размером – о состоянии семьи.
– Великолепно, – прошептала Паули, словно не услышав обидных слов.
Кирнан гордо задрала подбородок и улыбнулась.
– Вот так, девочки, – вызывающе заявила она, а я скрестила руки на груди. Мне разом стало противно от этой фальшивой скромности.
В дальнем конце зала появилась группа девушек, в центре которой сестра что-то довольно рассказывает остальным. Заметив меня, она машет рукой, а после ободряюще поднимает большой