Лица человека я не разглядел. Видно, было его лысину и то, в чем он был одет. Это была обычная белая рубашка, и белые штаны, скорее всего пижамные. Кровь с раны, а именно из сердца, уже прекратилась, залив не только белые пижамные штаны, но и хорошенький коврик под столом.
Я смотрел на труп и не мог пошевелится. И что теперь делать?
Но ответ прозвучал сам с собой. А именно голос что прозвучал за дверью, который сказал:
– Я Ваш участковый. Мне сказали, что Вы прячете труп в доме. Откройте дверь, со мной наряд полиции.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Следующие несколько часов были как в итогах криминальных фильмов – преступника берут под арест, и везут на допрос. Только отличие тут кардинальное от фильмов – я же не преступник. Но везли меня именно так. Теперь я сидел за столом и ждал пока придёт следователь по моему делу.
Как иронично – теперь выбравшись с одной темницы я попал в другую, но близкую к цивилизации. Я ждал своего допроса в кабинете у некоего капитана Сычёва Павла Витальевича. На месте его не было, и я смог оглядеться что было в кабинете.
Наверное, сказать, что это был стандартный кабинет как во всех фильмах про полицию, значит соврать. Кабинет был маленький, в центре него стоял огромный дубовый стол, на котором были папки с надписью "АРХИВ". На столе даже стояла зелёная лампа, какие я видел только в библиотеках. Под стеклянным продолговатым абажуром лампы свисала цепочка, что включала или выключала лампу. Конечно же я дёрнул несколько раз за эту цепочку, отчего я не мог её остановить, чтобы капитан не узнал, что я что-то трогал. Но искушение дёрнуть цепочку ещё раз было немалое.
Прямо на стене, позади стола висела фотография в рамке. Это был не президент Российской Федерации как всё могли подумать, а какой-то мордатый полицейский с погонами полковника. Вот странно. Слева от входа в кабинет был железный стеллаж с архивными документами, около него, левее, находился маленький кофейный столик. На столике был электрический чайник, пять кружек, тарелка с пряниками, и целая упаковка чая в пакетиках. Мне жутко хотелось есть. Аж живот свербел. Я огляделся по сторонам в поисках камер. Камер не заметил.
Но случилась неприятность. Ноги, из-за недостатка еды, и хорошей порции воды стали ватные. Встав с деревянного и шаткого стула, на котором я всё время сидел, я споткнулся и распластался по полу. То ли я мягко упал, то ли всё были заняты работой, но никто на шум не прибежал.
Я быстро встал, как я подумал со стороны, с грацией кошки и был уже рядом у тарелки с пряниками. Они меня дразнили чтобы я их съел. И я засунул в рот сразу два, отчего вскоре пожалел так как закашлялся и пришлось