– Ну, хватит! Не пристало спартанцу так себя вести, – процедил Кустодиан.
Во время очередной атаки Теренция центурион вытащил руки из-за спины и сблокировал удар. Трибун выпучил глаза, увидев, что не способен противостоять колоссальной силе соперника. Он больше не улыбался.
Одной рукой Кустодиан схватил врага за запястье, а второй нанёс крепкий удар в печень. Теренций охнул и отпрыгнул в сторону. Он схватился за ребра и только сейчас понял, что его клинок остался в руке Кустодиана.
– Дайте меч! – обратился он к легатам. – Кто-нибудь, дайте мне меч!
Домициан достал из ножен гладий, расписанный узорами, и швырнул под ноги Теренцию. Кустодиан улыбнулся, увидев странный жест пропретора. Домициан в очередной раз подтвердил, что звание трибуна в армии покупали знатным происхождением и золотом. Именно это и пытались искоренить Константин с Лицинием.
Теренций снова вооружился, однако ситуация никоим образом не поменялась. В три блока Кустодиан выбил меч соперника и умелым броском швырнул его на землю. Центурион сел Теренцию на грудь и приставил к горлу меч.
– Довольно! – рявкнул Домициан. – Ты победил! Будь по-твоему. Новым легатом назначается Филипп Македонец. А ты, Кустодиан, отправляйся в Коринф. До первого приказа можешь делать всё, что вздумается. Только в пределах разумного и в рамках закона. Когда гвардейцы, – он заострил внимание на последнем слове, – вольются в ряды армии, я должен увидеть каждого. Лично.
Кустодиан слез с Теренция и отсалютовал Домициану. Филипп смотрел на происходящее с широко разинутым ртом и не до конца понимал, что случилось.
– А теперь вон отсюда, центурионские шавки! – прорычал Домициан. – Совет пройдёт без вашего участия.
Филипп посмотрел на Кустодиана и кивнул, указывая на дверь. Тот поддержал, и они ретировались из шатра пропретора.
– Зря ты ему дерзишь, – сказал Филипп. – Он на дурные речи в свой адрес никогда не закрывает глаза.
– Ладно тебе, это же Домициан. Ждал от него чего-то другого? Ты теперь легат! Есть повод порадоваться.
– Без твоего вмешательства я бы так и остался маленьким центурионом, – Филипп взъерошил кудрявую шевелюру. – Боги, как так вышло? Ух! Ну и ляжет проблем на мою голову. Что собираешься делать дальше? Поплывёшь в Грецию?
– Скорее всего, да, – ответил Кустодиан, – я слышал, послезавтра в Никомедию отплывает киликийская посудина. Поговорю с Домицианом и отправлюсь к ребятам. Они, наверное, уже устали от гнёта Агесилая.
– Не думаю, что после сегодняшней заварушки с Теренцием пропретор тебя отпустит. Сейчас он