Защитник. Елена Сергеева

надеясь, что мать там одна и я смогу перекинуться с ней парой слов.

      Она встречает меня большими глазами и удивлением, написанном на не старом, но уже исполосованном морщинками лице.

      – Ты куда это намылилась?

      Смотрю на нее в упор и выдаю:

      – Уезжаю.

      – Куда? – летит скорее так, ради интереса.

      – Это не имеет значения.

      – Как это! Я твоя мать и должна знать, – возмущается женщина, родившая меня просто из духа противоречия.

      – Мам, не верю. Не заморачивайся со спектаклем «как я без тебя». Я уже давно не имею значения в твоей жизни.

      – Как тебе не стыдно!

      Усмехаюсь. Реально смешно, когда чужие косяки перекладывают на тебя вместе с пафосными фразами.

      – Нисколько. Я говорю правду.

      – И насколько ты уезжаешь? – перескакивает она от ответа к вопросу.

      Пожимаю плечами, не желая произносить пугающее слово «навсегда».

      Да и зачем?! Сейчас это роли не сыграет.

      – Звони хоть иногда.

      – Постараюсь.

      Выхожу из дома и, чувствуя вслед тяжелый взгляд, иду со двора, убеждая себя, что поступаю правильно.

      Ваня ловит меня в конце улицы и заглядывает в глаза, пытаясь понять странную особу, с которой связался. Ничего не разгадав, он молча забирает вещи, и мы вызываем такси.

      На вокзале суматоха, и я начинаю нервничать.

      А если билетов уже нет, и я не смогу сегодня ехать?

      Не может быть. Еще совсем не сезон.

      А если кто-то видел мня с вещами, и я не успею свалить?

      Все! Стоп! Без паники.

      Поворачиваюсь к Ване.

      – Я пойду в кассу.

      Он удерживает меня за руку и мотает головой.

      – Не надо. Я вчера купил тебе билет.

      В шоке смотрю на парня и таю. Я не привыкла к такой заботе. Только папа так безоговорочно меня любил, и я чувствовала, что на свете существует вселенская любовь. Даже Артем всегда был сдержан в своих чувствах и баловал вниманием исключительно в особые даты.